"Геннадий Падаманс. Первостепь " - читать интересную книгу автора

люди! Настоящие люди!" Охотники вторят вождю веселыми криками, вскакивают со
своих мест, вверх подпрыгивают, будто хотят пробить головами высокие своды
пещеры - нет, не допрыгнуть. Женщины смотрят на них и вращают глазами,
двигают бедрами в такт... женщины их хотят... и мужчины хотят, все хотят.
Старик поднял руку, чтоб замолчали, старик теперь говорит:
- Пусть никто не вожделеет к жене другого. Пусть получит ее и
успокоится. Как заповедали предки. Мы все как один. Мы - кровные братья. Все
как один!
Это знак оргий. Люди снова кричат. Все кричат, как один, и
подпрыгивают, женщины валят мужчин, мужчины - женщин. Дети валят детей. А
старик... он уже молодой, что-то случилось с лицом, изменился, совсем
безбородый, кареглазый щуплый красавец без единой морщинки, лицо его можно
узнать, очень знакомое лицо, густые брови нахмурил, стоит в стороне,.. все
лица можно узнать... все лица знакомы... все как одно, но что за странное
имя у изменившегося вождя, Но,.. Но... - но Еохор вдруг осознает, что он
спит. И этот сон ему не по душе. Этим сном он не командовал. Сон командовал
сам. И ему не понять. Когда снятся предки, это знамение. Да еще вдруг
обновившийся вождь с таким знакомым лицом... Совсем как у непослушного
молодого охотника из их племени. Что-то случится великое. Необычайное.
Что-то тревожное. Готовым надо быть.
Шаман хочет проснуться, ищет во сне свои руки - и не находит. Видит
опять Волосатого с медвежьей татуировкой. Лицо у того мрачное, толстые губы
пытаются что-то сказать - и не могут. Нет, говорят: "В тот день падет
падающее, небо расколется и будет оно в тот день слабым". Все, смолк.
Струйка крови течет изо рта. Алая струйка. Одна - и другая. Больше и больше,
целый потоп, все в крови, уже все в крови - сколько можно? - нет! хватит!
Еохор вдруг понимает, что это значит. С ужасом понимает - и
просыпается.
Как раз вовремя. За пологом его чума кто-то уже дожидается. Кому-то не
спится. Хотя, Еохор уже знает, кому.
Опять этот юноша. Мальчик.
Пусть ждет.


****

Утро. Людское становище проснулось рано, до первых лучей солнца, как и
вся степь.
Небо едва-едва зарделось на восходе, ночной туман еще мглится, а
молодой безбородый охотник уже вышел из чума. И не он один.
Если идти на охоту, как раз самая пора, немедленно нужно выступать -
даже, пожалуй, уже и поздновато для дальней охоты, только для ближней еще в
самый раз. Но Режущий Бивень на охоту не настроен. На его лице царит
смущение. Он будто что-то потерял.
Женщины тоже уже на ногах. Одни пошли умываться к реке, другие уходят в
степь, чтобы собрать какой-нибудь приправы к мясу - но эти, которые пошли в
степь, Режущего Бивня, кажется, не интересуют. Он поглядывает в сторону
реки. Как бы невзначай, как бы нехотя, но нет- -нет да и глянет туда. Ведь
там его Черная Ива. Пошла умываться. Вот-вот вернуться должна. Но не видно
пока. Где-то там она за кустами, в туманной дымке.