"Вячеслав Пьецух. Иностранец, Перечень (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

распределение по труду. Я веду к тому, что Антон Павлович никогда не
предсказывал будущее России, которое он, разумеется, идеализировал, как у
нас все идеализируют, и никогда ничего не прорицал, а просто он показал
своего современника, каким он его видел и понимал...
- Ну нет, Вовик, - настаивал на своем Осипов, - он именно прорицал!
Если самые дорогие его сердцу персонажи только и делают, что рассуждают по
поводу "неба в алмазах", то, стало быть, прорицал! И ведь что особенно
глупо: люди мечтают о социальной гармонии и личном счастье, основанном на
всеобщей трудовой повинности, а сами живут в стране, где стакан чая с
бубликом стоит две копейки, государством управляют культурные люди,
иностранный паспорт можно оформить за три часа. Но им, видите ли, тоскливо,
их "среда заела", им подавай Россию, какой она будет через пятьдесят лет, то
есть 1949 год им подавай, про который мы знаем все!
Вася Перепенчук заметил:
- Насчет "неба в алмазах": это еще неизвестно, что Чехов имел в виду.
Вот мне лет десять тому назад рвали зуб мудрости практически без заморозки,
потому что накануне я выпил для храбрости двести грамм...
Иван поправил:
- Нужно говорить "граммов", а "грамм" - это единственное число.
- Так вот, когда мне рвали зуб мудрости, я точно увидел "небо в
алмазах", какое оно бывает, если как следует пострадать. Может быть, и Антон
Павлович как великий пророк имел в виду отнюдь не социальную гармонию, а
"дело врачей" и колымские лагеря?...
- А ведь действительно чудно, - в задумчивости сказал Бархоткин,
потирая себе виски. - Это после доктора-то Астрова, после дяди Вани и дамы с
собачкой мы имеем не человека, в котором все прекрасно, а колымские
лагеря... Если не все к худшему в этом лучшем из миров, то по крайней мере
наблюдается некая безнадежная цикличность: сегодня стакан чая с бубликом
стоит две копейки, завтра разворачивается "красный террор", послезавтра в
человеке, глядишь, и правда, все прекрасно, за исключением одежды,
послезавтра главное действующее лицо - вор.
- Однако же и то нужно принять в расчет, - вступил в разговор чучельник
Болтиков, - что нравы из века в век все-таки становятся мягче, народ
стыдливей, общество гуманней, то есть цивилизация как-то берет свое. Помню,
еще юношей ездил я к двоюродной бабке на Тамбовщину и вот в первый же день
пребывания среди, так сказать, "пригорков и ручейков" спрашиваю у мужиков,
которые мне были сродни по материнской линии: "А уборная у вас где?" Они
говорят: "Везде". А сейчас в каждой захудалой деревеньке, на каждом
крестьянском дворе, глядишь, торчит такая скукоженная зеленая будочка на
задах...
- Зеленые будочки, - сказал Сева Осипов, - это, конечно, хорошо, но
вообще русский плебс, особенно пожарные, такой аморальный элемент, что
плюнуть и растереть! Тут у нас недавно случился пожар в конторе; ну
понаехали пожарные в касках, со своими брандспойтами и прочим инструментом,
началась суета, дым, шум, гам, и в результате мы не досчитались двух
несгораемых шкафов с наличностью, которые в принципе не горят. А где, в
каких краях, милиции боятся больше, чем уголовников? где командиры опасаются
раздавать солдатам боевые патроны, потому что они могут друг друга
перестрелять? где не воруют одни паралитики, поскольку они физически не в
состоянии воровать? Вот я и говорю: если взять на круг, то русский народ -