"Вячеслав Пьецух. Иностранец, Перечень (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

- Это еще зачем?
- Затем, что у Ивана на даче завелась бешеная лиса.
- Видите ли, какое дело, - в задумчивости проговорила хозяйка дома, -
это не просто ружьецо, это нехорошее ружьецо. Из него в пятьдесят первом
году застрелили одного генерала тяги, который, между прочим, был зануда,
отчаянный бабник и шахматист. Как-то раз этот генерал проиграл всю ночь в
шахматы со своим адъютантом и выиграл у парня четырнадцать партий сряду, а
тот на него так за это обиделся, что возьми из ружья-то генерала и
застрели... Мой покойный супруг потому впоследствии и купил эту двустволку,
что вещь-то курьезная и некоторым образом раритет. А этот адъютант орел был
мужик, сейчас таких не делают...
"Полагаю, что и старух таких больше не делают", - подумал Бархоткин и
вытащил из кармана пачку "дукатовских" сигарет. Вслух он сказал:
- Оружие с биографией, от такой штуки добра не жди.
Зинаида заметила:
- У отца было много разных занятных вещиц, которые он покупал, как
тогда говорили, с рук. Был золотой ножик для разрезания бумаги, палочки
красного сургуча письма запечатывать, музыкальная шкатулка еще
екатерининских времен, костяные веера, цилиндр "шапо-кляк", портсигар из
карельской березы и много еще чего... Теперь и вещей-то таких нет в природе,
и никто не скажет, что это за диковинка такая - палочка красного сургуча.
- Конечно, у каждого времени свои вещи, - подтвердила Лидия Николаевна
и села на своем диване, видимо, оттого, что говорить полулежа ей было
несколько тяжело. - После войны, когда женщины из культурных еще говорили
друг другу "дама", эти самые дамы летом обязательно носили ажурные перчатки,
а зимой - муфты из чернобурки, никто не выходил из дома без головного убора,
и мужчины всегда просили разрешения закурить. Вроде бы революция совершенно
исковеркала жизнь вообще и жизнь цивилизованного класса в частности (одни
"губсанпросветы" чего стоят), а вот поди ж ты: как-то выжили культурные
традиции нации и продержалась связь времен, пожалуй, до самого Леньки
Брежнева, вахлака. У этих мужланов кампания против "безродных космополитов"
в сравнительной лингвистике, а мы свое: при девушке "черного" слова не
скажи, даме первым руку не подавай... Кстати, вы знаете, что такое "черное"
слово?
Бархоткин неуверенно кивнул, Зинаида раздраженно вздохнула и отвела
взгляд.
- Так вот, при девушках даже "черного" слова себе никто не позволял,
мужчины, здороваясь, приподнимали свои фетровые шляпы, и даже простой народ
напивался пьян только каждое первое и пятнадцатое число. Нет: как хотите,
молодежь, а демократия - это крах!
- В каком смысле? - поинтересовался Иван и попросил разрешения
закурить.
- Наверное, в том смысле, - предположила Зинаида, - что дуракам воли
давать нельзя.
- Нет, - возразила старуха, - это я сказала в том смысле, что
демократия во вторую очередь всеобщее избирательное право, а в первую -
прямая диктатура непросвещенного большинства. Ведь что получается на самом
деле: тон-то задают те, кто обожает песенки из блатного репертуара, с утра
до вечера лакает пиво и читает исключительно объявления на столбах! Конечно,
никто не может вам запретить увлекаться 21-м концертом Моцарта, это правда,