"Амос Оз. На этой недоброй земле" - читать интересную книгу автора

вдребезги. Пусть бьет. Только ты не смей заходить в шатер. Хватит смеяться,
Питда.
Не знал покоя Гатаэль, царь Аммона: люди Ифтаха кромсали день за днем
его войско, будто земля поглощала отставших, ушедших вперед и прикрывающих
фланги. Пробовал посылать за ними вдогонку, но настигнешь ли ветер? В
пределах Моава потешались над Гатаэлем, в Эдоме имя его стало насмешкой:
медведь, который места себе не находит из-за назойливой мухи.
С Азуром передал Гатаэль:
- Оставь меня в покое, Ифтах. Зачем ты мне делаешь зло? Ведь ты
аммонитянин, Ифтах, и я тебя очень любил.
Но Ифтах хорошо знал царя Гатаэля, который в мечтах видел себя одним из
легендарных грозных царей, но не мог сдержать головокружения, когда издалека
доносился до него запах конского пота. Не спеша вел судья Израиля тяжбу с
Аммоном о том, чья по правде эта земли, чьи праотцы первыми вступили в нее,
что об этом записано в книгах, чье право и чей суд. Гонцы спешили в оба
конца, пока ни прельстился царь Гатаэль утешительной мыслью, что перед ним
война слов, и ни стал еще с большим усердием громоздить заслоны депеш.
Старейшины Израиля приходили в шатер Ифтаха и именем Бога просипи: иди.
"Время течет, - говорили они, - аммонитянин гложет страну и, если ты
медлишь, то кто нас спасет?" Ифтах слушал их молча.
И еще говорили: "Обратись к эдомитянам и к аравитянам, в Египет и
Дамаск. Самим нам не одолеть Аммон, потому что он могуществен и укреплен". И
на это ничего не отвечал им Ифтах, только в душе повторял:
- Элохим, дай мне еще один знак, и в поле будет ждать Тебя падаль, до
которой Ты так охоч, Бог волков, которые рыщут ночами в пустыне.
Однажды ночью Питда увидела сон: в темноте пришел к ней жених и тихо
сказал: "Приди, возлюбленная ибо настал час". Наутро Ифтах выслушал дочь, не
проронив ни звука, и лицо его помрачнело. На всем пути подстерегали его сны.
И, как отец его Гилад, Ифтах верил, что сны присылаются нам из тех мест,
откуда пришел человек и куда он вернется по смерти. В сердце забилось:
сегодня, сейчас. Посмотрев на отца, Питда расхохоталась.
Через час затрубил шофар.[4] Все полки собрались на склоне, и солнце
играло в стали мечей и щитов. Страх охватил старейшин: одним мановением
бросит сейчас этот дикий кочевник весь Израиль на стены Аммона, а Аммон
укреплен и могуч. Разобьется Израиль о камни и не встанет после падения.
Попытались старейшины найти слова, которые смогут остановить Ифтаха, но
судья не дослушал молений. Он вышел к армии, и рядом с ним у входа в шатер
стояла Питда. Ифтах положил руку ей на плечо и, когда заговорил, в голосе
его звучал голос матери, аммовитянки Питды:
- Элохим, если Ты предашь аммонитян в мои руки, то, кто бы ни вышел
навстречу из ворот моего дома, когда я благополучно вернусь из Аммона, тот
будет Господу, и вознесу его на сожжение.
- Он предаст их в твои руки, а вы, девушки, шейте мне брачный наряд, -
сказала Питда.
Народ ответил воинственным кличем, кони заржали, Питда рассмеялась и
смех ее не утихал.
Из земли Тов, где он скрывался многие годы, ринулся Ифтах Гилади на
стены Аммона, смял их, смешал их с землей. Он пронесся над деревнями,
опрокинул башни, храмы предал огню, расколол золотые купола, а наложниц и
блудниц аммониинских сделал добычей птиц, кружащих над полем.