"Амос Оз. Познать женщину" - читать интересную книгу автора

семи утра. Из-за разделявшей квартиры общей стены доносились порой
увещевания, с которыми он, прервав игру, обращался к своей гитаре. Голос его
звучал мягко, словно уговаривал он стыдливую женщину. Был он грузным и
вялым. Ходил почти всегда в майке и широченных штанах цвета хаки. Двигался
так, словно постоянно опасался сделать неверный шаг и совершить что-либо
непоправимо ужасное. Позавтракав или пообедав, он обычно выходил на балкон и
рассыпал хлебные крошки птицам. Птиц он тоже увещевал ласковыми словами.
Иногда летними вечерами Виткин, в своей серой майке, усаживался на балконе в
плетеное кресло и наигрывал щемящие сердце русские мелодии, предназначенные,
скорее всего, для балалайки, а не для гитары.
Несмотря на все странности, соседи находили его симпатичным. Не пожелав
быть избранным в домовой комитет, он тем не менее добровольно принял на себя
обязанности постоянного дежурного по подъезду и даже установил за свой счет
два горшка герани по обеим сторонам от входной двери. Если с ним
заговаривали или просто спрашивали, который час, лицу его разливался
восторг, как у ребенка, неожиданно получившего замечательный подарок.
У Иоэля все это не вызывало ничего, кроме легкого раздражения.
Когда Виткин умер, объявились три его взрослых сына с женами и
адвокатами. Все эти годы они не утруждали себя визитами к отцу. Теперь же
прибыли, по-видимому, для того, чтобы поделить имущество и выполнить
формальности, необходимые для продажи квартиры. Не успели они вернуться с
похорон, как разразился скандал. Двое из женщин кричали так, что было слышно
соседям. Потом еще два или три раза наведывались адвокаты в сопровождении
профессионального оценщика недвижимости. Но и спустя четыре месяца после
несчастья, когда Иоэль уже готовился к переезду из Иерусалима, квартира
соседа все еще стояла пустой, со спущенными жалюзи, запертой на все замки.
Однажды ночью Нете послышалась из-за стены приглушенная музыка. Но, по ее
словам, не гитара, а виолончель. Утром она рассказала об этом Иоэлю. Он
предпочел промолчать. Довольно часто обходил он молчанием то, о чем
рассказывала ему дочь.
В подъезде, над почтовыми ящиками, висело пожелтевшее, подписанное
домовым комитетом траурное извещение. Несколько раз собирался Иоэль снять
его, но так и не собрался. Извещение содержало ошибки: в нем сообщалось, что
жильцы потрясены трагической, безвременной кончиной дорогих соседей госпожи
Иврии Равив и господина Эвиатара Виткина и выражают соболезнование семьям
покойных. Равив была фамилия, которую выбрал Иоэль, чтобы пользоваться ею в
повседневной жизни. Снимая квартиру в Рамат-Лотане, он предпочел назваться
Равидом, хотя инее имел для этого никаких видимых оснований. За день до
несчастья он зарегистрировался в одном из отелей Хельсинки под именем
Лайонела Харта. Нету всегда называли Нетой Равив, исключая тот единственный
год, когда она была совсем маленькой и семья жила в Лондоне: тогда, в силу
возложенной на Иоэля миссии, им дали совсем другую фамилию. Мать его носила
имя Лиза Рабинович. Иврия все годы учебы в университете, продолжавшейся - с
перерывами - пятнадцать лет, сохраняла свою девичью фамилию, Люблин. Что же
до пожилого соседа, любителя гитары, нашедшего свою смерть во дворе, под
дождем, в объятиях "госпожи Равив", что дало повод для всяческих пересудов,
он звался Итамар Виткин. Итамар, а не Эвиатар, как было напечатано в
траурном извещении. Но Нета сказала, что имя Эвиатар ей лично нравится.
Впрочем, какая разница, что это меняет?..