"Лев Сергеевич Овалов. Помни обо мне" - читать интересную книгу автора

Таня высказалась перед Раисой: "Что же это за христианин? Восьмая заповедь
говорит "не укради", а Павлушины махинации весьма близки к воровству", -
Раиса так на нее цыкнула, что Таня сразу прикусила язык.
- В антихристовом государстве заповедь преступить не грех.
Позже, вечером, после молитвы, Раиса воспитывала свою подопечную:
- Проклят и окаянен, иже не стяжа послушания. Три подвига драгоценны
перед богом: когда человек принимает свои несчастья с благодарением, когда
старается, чтобы дела его были чисты перед богом, и когда отказывается от
всех желаний и пребывает в послушании своему духовному отцу.
- А Павлуша при чем? - осмелилась спросить Таня. - Он государство
обкрадывает.
- Я поясняла уже, против сатанинского государства можно нарушить...
Твое дело - не видеть, не слышать, не понимать и только полагаться на своих
духовных наставников. Грех не на тебе, а на том, кто разрешил. Твое дело -
повиноваться, без повиновения никому не спастись... - Раиса угрожающе
помотала своей змеиной головкой. - А за то, что не поимела терпения, ибо
несть долготерпелив и тайны не терпит хранити, отбей пятьдесят поклонов, ибо
тот в смирении выше, кто с первого слова падает ниц и принимает на себя
всяческую клевету.
Не поняла Таня смысла этих речей, но в глубине души ей стало как-то
нехорошо от этих недобрых слов. "Сатанинское государство..." Ведь это о нас,
о нашей стране...
Смутные мысли роились в Таниной голове, но она не посмела возразить,
отбила поклоны и в изнеможении повалилась на свою подстилку, твердя себе в
утешение, что христианское смирение в том и заключается, чтобы стать
безропотной рабой своих строгих наставников.
...Как-то к вечеру в каморку пришла Раиса.
- Подай документы! - приказывает она Тане.
Та не сразу понимает.
- Документы...
Таня достает из рюкзака паспорт, билеты всяких добровольных обществ,
нерешительно держит их двумя пальцами.
- Понимаешь, что носила антихристовы печати?
- Понимаю.
- Рви!
Таня неуверенно раздирает паспорт по корешку. Хоть она и бесповоротно
решила уйти в странство, ей почему-то жаль свои документы...
- Рви, рви, - торопит Раиса. - На мелкие кусочки!
Отступать некуда, теперь она в их руках, попробуй не подчинись, они
еще, чего доброго, так ее осрамят... И Таня рвет, рвет...
- Теперь пойдем.
Раиса ведет Таню на кухню, там топится печь.
- Бросай! - приказывает Раиса...
Таня сама совершает аутодафе, собственными руками сжигает Таню
Сухареву. Вспыхнули обрывки бумаги, и... нет уже Тани Сухаревой, все дым,
тлен, мираж, есть только неразумная девушка, бегущая от самой себя.
Потом Раиса ведет Таню к Елпидифору.
Он сидит на тахте в большой комнате.
Таня отдала ему поклон, опустила глаза, села на краешек стула.
Старец пригладил бороду, пытливо взглянул на Таню: