"Лев Сергеевич Овалов. Январские ночи (про революцию)" - читать интересную книгу автораСРЕДА, 23 ЯНВАРЯ 1924 г. Землячка за всю ночь не прилегла. В райкоме работали так, словно это не ночь, а день. Звонили по предприятиям, определяли порядок шествия. Под утро привезли пакет. В нем лежали два пропуска на имя Землячки - "На право свободного прохода и проезда 23 января на Павелецкий вокзал" и "В поезд специального назначения" и еще несколько пропусков, подписанных Дзержинским; право вписать в них фамилии предоставлялось Землячке по своему усмотрению. Поезд должен отправиться ровно в шесть... До рассвета еще далеко, ночь еще стелется над Москвой. Тихо и в залах, и на перроне, вокзал полон людей, но разговаривают все вполголоса. На перроне выстроились курсанты, их ночью отобрали на Лефортовских военных курсах. Самых лучших. Держится мороз, воздух бел от холода, курсанты стоят в парадном обмундировании, не шелохнутся. Землячка прошла к поезду. Громадный паровоз, окрашенный алой краской, стоит под парами, ждет назначенного часа. Года еще не прошло, как железнодорожники своими силами отремонтировали этот паровоз. Выпущенный с Путиловского завода в 1910 году, он водил скорые поезда, и, как это часто случается, его заездили до последней степени, списали и загнали в тупик. А тут исполнялось шестилетие партийной отремонтировать и подарить партии паровоз. Они так на нем и написали: "От беспартийных - коммунистам". Года еще не прошло, как на собрании в клубе "Красное знамя" рабочие сделали этот подарок коммунистам и тогда же избрали Ленина почетным машинистом. Землячка поздоровалась с машинистом, медленно пошла вдоль поезда, вошла в вагон. Тихо и сумрачно. В фонарях над дверями горят свечи. Все здесь ей хорошо знакомы. Товарищи по подполью, по фронту. Члены ЦК, наркомы... Никто не разговаривает. Молчат, уставившись в пол окаменелыми взглядами. Кто-то потеснился, освобождая ей место. Вагон вздрогнул. Лязгнули буфера. Поезд тронулся. Мимо окон проплыли станционные фонари. И снова ночь, темень, чернота. Молчание. Невыносимое молчание. Все думают об одном. Вот и пришел час, когда приходится с ним проститься... Замерзший полустанок среди бескрайней снежной равнины. Совсем еще темно, но в небе уже бегут белесые сполохи. Близок рассвет, и мороз перед рассветом становится все неистовее. Поезд медленно подползает к дощатому перрону. Платформа Герасимовская. Приехавшие выходят из вагонов и медленно бредут через холодный станционный зал. Еще совсем темно. Ночь. На площади перед станцией видимо-невидимо розвальней, в которые |
|
|