"Анатолий Отян. Все что есть испытаем на свете" - читать интересную книгу автора

волнение или напряжение.
Так бывало на соревнованиях, при прыжках с незнакомой системой парашюта
и т.д. Коленки, конечно, не дрожали, но противно сосало под ложечкой. Но как
только нужно было прыгать, все проходило и была только одна цель: хорошо
выполнить прыжок. А сам прыжок и его выполнение это почти всегда радость.
Можно быть, конечно, недовольным результатом, но это уже другое дело.
Вообще, умение скрыть мандраж, волнение и в нужную секунду собраться-
хорошее качество в любом виде спорта, и я гордился тем, что когда-то
заслужил похвалу легендарного парашютиста- испытателя, впоследствии
Героя Советского Союза, генерала, а тогда, в 1961 году, капитана,
тренера сборной ВДВ Евгения Андреева. Мне передали, что он сказал по одному
случаю: "Ну, у Отяна и сила воли!" О моей службе в ВДВ я расскажу отдельно.
Андреев недавно умер. Очень печально. О нем была недавно большая
передача по российскому телевидению. Вообще, мне всегда казалось, что я не
хвастун. Но, наверное, есть немного, а может и много есть.
Когда-то в техникуме руководитель нашей группы зачитала характеристики
учащихся, не называя фамилий. Следовало угадать. Кого угадывали, а кого и не
очень. Но когда она после нескольких штрихов сказала: "...любит похвалу...",
все хором закричали: "Отяаан!".
С тех пор я старался скрывать свои эмоции, но, вряд ли мне это
удавалось.
Первых 4 прыжка я прыгал с принудительным раскрытием купола парашюта.
Мое дело было спрыгнуть с крыла самолета, а парашют раскрывался сам. На
пятом прыжке я уже сам дергал за вытяжное кольцо. На восьмом я падал 5, и
только на следующий год, на 23 прыжке 10, и на двадцатом прыжке 15 секунд.
Тогда еще не существовало методики обучения стабильному свободному падению,
и многие долго кувыркались в воздухе, пока освоили падение плашмя, с
раскинутыми руками и ногами, лицом вниз. Некоторые, вообще не смогли этого
освоить. Но П.А. Банников сумел научить меня стабильно падать довольно
быстро, и я на второй задержке на 10 секунд, хотя с разными колебаниями и
рысканьем, удерживался в нужном положении. Итак, за первый прыжковый год,
мне удалось сделать всего тринадцать прыжков, а в следующем 1954, 18
прыжков.
Валя познакомилась с ним на танцах в доме офицеров. Он был сибиряк
из-под Иркутска. Отца его в 1937 году расстреляли, а мать рано умерла от
туберкулез.. Однажды он пришел к нам вместе с двумя солдатами. На всех них
были нарукавные повязки с надпись "ПАТРУЛЬ",
Анатолий был при оружии. Он показал мне, как разбирать и собирать
пистолет"ТТ", чем сразу подкупил меня.. Мама на всех приготовила яичницу,
благо к тому времени мы уже не голодали. Анатолий состоял на службе в
качестве техника самолета Ил.28, первого советского реактивного
бомбардировщика. Я очень интересовался авиацией, а
Анатолий поддерживал мое увлечение. Но он посмеивался над моим занятием
парашютным спортом, говоря, что я доверяю свою жизнь веревочкам.
Он помогал Вале овладевать техническими дисциплинами, в которых
разбирался. Однажды он ей объяснял работу двигателя внутреннего сгорания, и
я тоже внимательно слушал Он так обстоятельно объяснял детали, что я их
запомнил навсегда, а так как советский автомобильный сервис желал быть
лучшим, я сам обслуживал свои личные, а иногда и служебные автомобили..
Вообще, что касается техники, то Анатолий знал ее прекрасно, умел