"Анатолий Отян. Служба в Потешных Войсках XX века " - читать интересную книгу автора

магазинов и даже одному из ребят похвастался в убийстве сторожа в сельском
магазине. Его принимали за дурачка и никто ему не верил, а он раздражался и
грозил им, как Паниковский из
"Золотого теленка" Шуре Балаганову, что они его еще узнают. Узнали!
Эта история отвлекла до вечера нас от наших мыслей, и служила темой для
разговоров, домыслов и даже всяких фантазий.
Однажды в вагоне произошел нерядовой случай.
Один деревенский парень без определенной компании, был мягко говоря не
умен, и хвастался своими любовными похождениями в родном селе. О говорил:
- Я шисть цилок зломав, - это означило, что он лишил девственности
шесть сельских девочек. Над ним посмеивались, обращаясь к нему не по имени,
а по кличке, которую ему сразу же дали: "Цилка".
Он стал предметом насмешек, а так-так был дураком, то еще больше
усугублял к себе плохое отношение со стороны свои попутчиков. (Слово
"товарищей" здесь неуместно).
Однажды ночью всех разбудил чей-то истошный крик. "Цилка" сидел на
своей полке и громко плакал. Я подошел к нему и спросил в чем дело. Он
всхлипывая, промолвил:
- Велосипед, - и показал на свои ноги.
Они были обожжены. Мне стало его жалко.
Я еще с детства знал эту жестокую "шутку". Ее проделывали в пионерских
лагерях. Спящему мальчишке вставляли между пальцами ног бумажки и поджигали
их. От боли тот спросонья быстро дрыгал ногами, как - бы имитируя кручение
велосипедных педалей. " Шутников" это приводило в восторг. Если бумажки
вставляли между пальцами рук, это называлось "балалайкой" или "гитарой".
Иногда "велосипед" и
"балалайку" делали одновременно. Обычно это проделывали с беззащитными
ребятами, но вызывающими какую-либо неприязнь. Иногда, когда жертва подобной
шутки - издевательства не могла быстро освободиться от горящих бумажек,
последствия были тяжелыми.
Обожженные места покрывались пузырями, и человек не мог одевать обувь.
Раны заживали долго.
Я всегда возмущался и был противником подобных шуток. По возможности я
мешал их проведению, рискуя сам "проехать на велосипеде или поиграть на
балалайке". Но Бог миловал.
Сейчас я, решив выяснить виновников издевательства, пошел по вагону,
заглядывая во все купе, пытаясь узнать, кто это сделал. Но все безуспешно.
Я догадывался, кто исполнитель, но никаких доказательств у меня не
было. Да и что я мог сделать, узнав виновника? Доложить начальству?
"Стучать" у нас тогда не было принято, а физически воздействовать я не
любил, да и не смог бы, так как "подозреваемый" был самым сильным парнем в
вагоне. А был это гармонист Голуб, которому я уступал в соревновании силы
рук - кто чью руку положит на стол. У него был дружок Прохоренко, тоже
здоровый хлопец. Они оба верховодили среди деревенских, поначалу несколько
враждуя с городскими. Интересно мне было то, что Голуб был с орлиным носом,
как и все его однофамильцы, которых я знал по Кировограду. Я пытался у него
выяснить, не родственники ли они, но нет, этого он не знал. И позже я всегда
обращал внимание на носы Голубов. Они всегда оказывались орлиными. И
наоборот все Орлы, Орловы, Соколы и другие обладатели хищноптичиьх фамилий
мне известные имели прямые или даже курносые носы.