"А.Островер. Удивительная история или повесть о том, как была похищена рукопись Аристотеля и что с ней приключилось " - читать интересную книгу автораскрыл от своего государя чудовищное преступление. - И более тихим,
вкрадчивым голосом добавил: - В такое время, когда от верных слуг вашего величества требуется не только усердие, но и прозорливость. Костер в Европе залит, но угли еще тлеют. Дубельт был доволен своим ответом: правда, вся эта тирада была заранее подготовлена, но произнес он ее взволнованно, точно она только что родилась в преданном сердце и сорвалась с языка вопреки желанию. Горячность, с какой тирада была высказана, должна была убедить царя: этот ничего не проглядит! Николай уставился на Дубельта злым и надменным взглядом, охватившим одновременно рыжеватые волосы на голове, прямой, плоский, словно безгубый рот, узкие плечи, белый георгиевский крест на груди. - Арестовать. Всех, - сказал он тихо и вышел из кабинета. В эту ночь арестовали всех шарманщиков и не в полицию их свезли, а в III отделение - туда, где содержатся государственные преступники. На следующий день, после утреннего доклада, Николай, окинув грозным взглядом тучного Мордвинова, сказал: - Туг стал на уши, любезнейший. - Шарманщики, ваше величество? - Именно. Шарманщики, сударь. Мордвинов повернул голову к Дубельту, словно упрекал он, а не царь: - Шарманка - не оружие якобинцев. Якобинцы делают свое дело тайно, а шарманка лезет в уши всем. К тому же, как вы изволили докладывать его величеству, шарманка играла что-то схожее с "Марсельезой". На днях я прочитал стихи Хомякова. Звучные стихи. Они схожи со стихами Пушкина, но они Доводы понаторелого в сыскных делах Мордвинова могли бы убедить Николая, если бы он не был так напуган недавними революционными вспышками в Европе; угроза, которая таилась в сообщении Дубельта, не могла исчезнуть так быстро. Николай перевел глаза на Дубельта: - Как по-твоему: пушкинские или хомяковские? - Полагаю, ваше величество, что среди пушкинских могут оказаться и хомяковские. - Полагаю, - повторил Николай ровным, безучастным голосом. И вдруг закончил, улыбаясь: - Дубельт, ты шарман... Дубельт склонил было благодарно голову, но тут же, поняв тайный смысл царского комплимента, побагровел. Приятное французское слово "шарман", в переводе означающее "очаровательный", "обворожительный", Николай произнес четко, букву за буквой - этим он придал слову совсем иное звучание. И Дубельт понял, что французское слово "шарман" - только начало русского слова шарманщик. Комплимент обернулся зловещим предостережением. 2 Графа Николая Олсуфьева, поручика лейб-гвардии Семеновского полка, товарищи звали Козликом, хотя он решительно ничем не напоминал козла. От матери-итальянки поручик унаследовал смуглый цвет лица, грустные глаза и |
|
|