"А.Островер. Удивительная история или повесть о том, как была похищена рукопись Аристотеля и что с ней приключилось " - читать интересную книгу авторане потерплю!
- Стерпите, фон Тмин-в-рот, - смотря прямо в глаза Тимроту, строго произнес Елагин и тихо, как бы про себя, добавил: - А может, наконец решились сменить мундир? - Что ты вечно к нему вяжешься? - сказал раздраженно Олсуфьев, которому не терпелось поговорить с Тимротом. - Он знает почему. - И быстро начал тасовать карты. - Давайте играть! Ставки! Сдаю! Елагин роздал карты, поднял свои и... засопел. Олсуфьев посмотрел на капитана: большой, толстый, сопит. Тут Олсуфьев расхохотался так, что соседи по столу в недоумении взглянули на него. - Солнечный удар? - спросил Елагин. - Хуже, - ответил Олсуфьев весело, - меня пытался обыграть шулер. - Как это пытался? - недоумевал Елагин. - Игра не состоялась? Олсуфьев, все еще смеясь, обратился к Тимроту: - Как, по-твоему, состоялась игра? Тимрот не ответил - ушел. - Наконец-то, - проговорил Елагин. Играли минут десять, и вдруг из коридора донесся шум. Шум нарастал. Послышался топот ног. Игроки вышли в коридор. - Что случилось? - перехватил Елагин пробегающего офицера. - Поручик Бояринов выплеснул бокал шампанского в лицо французскому дипломату. - Воды у него под рукой не было? - возмутился Елагин. - Мальчишка! Шум улегся. Игроки вернулись к своему столу. - Мне необходимо завтра быть во дворце. А в карауле твоя рота. Поменяемся. Я пойду завтра вместо тебя, а в четверг ты заменишь меня. - Согласен. Договорись с адъютантом. Они не заметили, что за их спиной стоит вынырнувший откуда-то Тчмрот. 7 Все произошло не так, как виделось Олсуфьеву за карточным столом, хотя в конечном счете получилось одно и то же. В два часа дня, отпросившись у командира караульной роты, Олсуфьев поехал в III отделение. Дубельт сидел за огромным письменным столом в глубине кабинета. Штофные обои, мебель, занавеси, ковер на полу, картины на стенах - все было выдержано в одном тоне: вишнево-красном. Дубельт был в голубом мундире, но в своем высоком красном кресле и в сумерках затемненной красными шторами комнаты он также казался вишнево-красным. За спиной Дубельта в двурогих бронзовых бра горели свечи, и свет от них, неяркий, как бы красным куполом накрывал письменный стол. - Неужели принес? - спросил Дубельт, напряженно следя за приближающимся офицером. Вместо ответа Олсуфьев положил на стол рукопись. Серые глаза Дубельта оживились. - Неужели принес? - повторил он, и в его голосе зазвучали теплые нотки. - Молодец, Олсуфьев! Сегодня же доложу о тебе его величеству! - Ему |
|
|