"А.Островер. Удивительная история или повесть о том, как была похищена рукопись Аристотеля и что с ней приключилось " - читать интересную книгу авторазеленым оттенком бумаги. Черной краской напечатана волнистая рамка, в
рамке - могучий раскидистый дуб, под ним - прямыми четкими буквами: "Из собрания гр. А.А.Безбородко". На первой чистой странице, в самом центре, выведено по-русски старательным писарским почерком: Рукопись греческого ученого Аристотеля о свете и о свойствах человеческого глаза. Олсуфьев сознавал, что в его руках именно то, что ему нужно; не зная языка, на котором рукопись написана, переворачивая страницу за страницей, он точно силился проникнуть в ее содержание. Он ни о чем не думал - ни о Тересе, ни об ее отце, - он просто наслаждался. - Не знал, что ты за это время изучил греческий язык. Спокойный голос Кушелева-Безбородко, уже несколько минут наблюдавшего за своим другом, вернул Олсуфьева к действительности. - Ты даже не подозреваешь, Гриша, что для меня сделал! - Подозреваю... Но это только полдела - нужно еще, чтобы рукопись вернулась в шкаф. - Вернется! Я сам поставлю ее на место! - Он обнял Безбородко и растроганно попросил: - Поедем на Охту. Тебе ведь эта история неприятна, я знаю. Но ты увидишь Тересу и поймешь меня, а если поймешь, то и оправдаешь. За столом, кроме Тересы, сидели еще хозяин и хозяйка. Марфа Кондратьевна поклонилась остановившимся у порога офицерам и сказала: - Прошу, господа, откушать с нами. - Мой друг Кушелев-Безбородко захотел сам сказать вам, что отец скоро будет с вами. Девушка подняла глаза на Безбородко. В них были и благодарность и восхищение. Она знала из рассказов Олсуфьева, что Безбородко ездил куда-то хлопотать за ее отца, знала, что последний, решающий шаг связан с огромной жертвой с его стороны, и одно то, что Олсуфьев явился сегодня вторично, захватив с собой Безбородко, больше, чем длинные речи, убедило Тересу, что последний шаг уже сделан. Всю свою признательность она хотела выразить в своем взгляде. Красота девушки поразила Кушелева-Безбородко. Рядом со стройной, легкой Тересой память оживила Елену - хромую, большеротую. И вспыхнула в Безбородке злоба против Олсуфьева, которого полюбила Тереса, и против Елены, которая лишена прелестей Тересы. Эта внезапная перемена не ускользнула от взгляда Тересы. Она тихо спросила: - Сеньор, я вас чем-то огорчила? Если... - И замолчала: что-то дикое, хищное мелькнуло во взоре Безбородко. Хозяин, бородатый коренастый человек, указал Олсуфьеву на стул рядом с собой и доверительно шепнул: - Тут парень какой-то зачастил, из их, видать, братии. Такой же смурый и глазастый. - Сюда заходил? - насторожился Олсуфьев. - Нет. Вокруг дома чего-то вынюхивает. Тереса увидела его из окошка и как крикнет: "Кальяри!" А что такое "кальяри" - не понимаю я ихнего языка. |
|
|