"Николай Островский. Рожденные бурей " - читать интересную книгу автора

Вы, надеюсь, не забыли, как они жгли своих помещиков? Немецкая оккупация на
время придавила их. Другие украинцы, которые живут тут же рядом, в Галиции,
не сделали этого лишь потому, что божьей милостью властвовал австрийский
император и у него была армия, поддерживающая порядок... Теперь же нет ни
императора, ни армии. Вы собираетесь взять в свои руки власть в крае, где
девять десятых населения - украинцы. Пан Эдвард читал мне письма графа
Потоцкого и князя Радзивилла. Их поместья и заводы разбросаны по всей Волыни
и Подолии. Они тоже создают свои отряды и собираются захватить власть. Они
ожидают вашей помощи... Что это значит, Панове? Это значит, что Польское
государство, еще не родившись, уже думает о войне с Украиной и Белоруссией.
Ведь вам там придется воевать со всем населением, которое будет бороться
против вас, как против иноземных оккупантов и как против помещиков... Теперь
судите, может ли молодое государство пойти на эту, простите за резкое слово,
авантюру, не рискуя погибнуть? Если мы в самой Польше имеем национальное
большинство, которое можно поднять на защиту своей отчизны от москалей и
хлопов, то как вы поднимете украинцев и белорусов против украинцев и
белорусов, за польских помещиков? Видит бог, моя мечта - это победа
католической церкви во всем мире! Но, панове, мы не дети. И мы должны знать,
что немцам для оккупации Украины понадобилось триста двадцать тысяч солдат!
А вы только через месяц надеетесь иметь две тысячи... Я думаю, панове, что
нам надо пожертвовать интересами Потоцких, Радзивиллов, Сангушко и других
пяти-шести магнатов и укреплять Польское королевство там, где у нас есть
опора...
Князь Замойский, имя которого епископ дипломатично не назвал в числе
магнатов, зло прикусил губу.
- Гэ... умм... да!.. - прохрипел Баранкевич, стукнув себя кулаком по
колену (он едва сдерживал свою ярость). Баранкевич обычно пугал собеседников
своим оглушительным прокашливанием, которое он неизменно заканчивал
восклицанием "да". - Прошу прощения, ваше преосвященство! Значит, вы мне
советуете бросить свой завод и бежать в Варшаву? И то же самое сделать всем
нам, здесь сидящим? Оставить наши имения, все имущество, приехать нищими в
Варшаву и "укреплять" там Польское королевство? Спасибо! Но мы думаем иначе!
Мы будем бороться до последнего вздоха... Но чтобы мы добровольно отдали все
свое состояние взбесившейся серой скотине! За кого же вы нас тогда считаете?
Епископ презрительно сжал губы.
- Пан Баранкевич смотрит на происходящее с высоты своей заводской
трубы, с которой видно только на пять километров вокруг, и интересы Польши,
как нации, ему чужды.
- Но разве не идеал каждого шляхтича - великая Польша от моря до моря?
- крикнул Заремба, вскакивая на ноги.
Епископ даже не обернулся в его сторону.
- Плохой пример, господин поручик! Великая Польша тысяча семьсот
семьдесят второго года, когда она владела частью Украины, Литвой и
Белоруссией (кстати, границы Польши даже тогда были далеки от Черного моря),
и погибла оттого, что каждый уезд думал только о себе, каждый воевода
захватывал как можно больше земель, чтобы прирезать их к своим владениям,
потому что ни один магнат не думал о государстве как о таковом, а только о
собственных интересах... Нечто подобное вы собираетесь повторить, - холодно
ответил Зарембе епископ.
- Странно, но его преосвященство не возражал, когда немцы оккупировали