"Марта Остенсо. Шальные Кэрью " - читать интересную книгу автора

пор, как она объездила весь округ и переговорила с хозяйками. На сиденье
рядом с Эльзой лежала коробка вязаных вещей, завернутых в белую бумагу. На
свертках мать написала имена покупательниц, которым их нужно было доставить.
Мысль о том, что можно будет провести целый день среди соседей,
нравилась Эльзе до тех пор, пока мать не сказала, что недурно было бы
заехать к Кэрью и показать им образцы.
- В худшем случае они скажут "нет", - оборонительным тоном заметила при
этом мать.
Но Эльза чувствовала, что именно так они и скажут, и боялась этого
визита.
Девочка выехала из дому сейчас же после полудня. Она была тепло одета -
в красном вязаном колпаке и овчинной куртке Рифа, потому что тарантас был
открытый, без верха. В полях гулял сильный ветер, свежий и сырой от ночного
дождя, носившийся холодными волнами в воздушном море. Когда налетали порывы
этого ветра, Эльзе казалось, что рушится весь мир. В пустом поле торчали
пучки засохшего тростника, они раскачивались и гнулись по ветру, а их
верхушки, подобно флажкам, трепетали одиноким засохшим листочком. Всякий раз
как лошади на минуту замедляли шаг на вершине бугра, Эльза поднимала голову
и прислушивалась. Ее слух привык к звукам земли и воздуха, и сейчас она
различила смутный шум полета. Это был полет дикой утки, уносившейся вместе с
ветром.
Спустившись с бугра, она переехала по мосту через медленный, поросший
рогозой ручей, а затем направилась по неровной дороге к дому, где жил доктор
Петерсен, о котором говорили, что он ничего не умеет вырастить на своей
ферме, кроме детей. Когда Эльза в этот ноябрьский день въехала в его двор,
дети бросились ей навстречу, словно пробились прямо из этой каменистой земли
около ворот, как поздняя, жалкая, заросшая плевелами жатва. Они были в
длинных полотняных платьицах, потрепанных костюмчиках из одного куска ткани.
Дети последовали за Эльзой к дому, молча уставившись на нее. Их было пятеро.
А сколько их было еще в доме, трудно даже сказать! "Мои дети никогда,
кажется, не дорастут до того возраста, когда от них мог бы быть прок!", -
частенько жаловался доктор. А знакомые и не напоминали ему о том, что двое
из его детей уже выросли, потому что эти двое покинули его и пошли по худой
дороге. Миссис Петерсен подошла к двери и приняла пакет чулок со смущением и
большим интересом. Она пришлет денег с одним из мальчиков, сказала она
Эльзе, смотря на нее сквозь чуть-чуть приоткрытую дверь. Из-под передника
выглядывал малыш с красной ссадиной под носом.
- Смотрите, как зима-то надвигается, а? - произнесла миссис Петерсен.
Как это было мило со стороны миссис Бауэрс, что она уступила чулки
подешевле. Бог знает, сколько ей приходится покупать для семьи. Прямо, что
воду лить в решето. Малыш засопел, потянув мокрыми ноздрями и верхней губой.
Дверь закрылась.
У Мэгнюсонов и Флетчеров Эльза остановилась на минутку и поболтала с их
девочками, своими сверстницами, о делах школы в Эльдерской балке, о
празднике благодарения на следующей неделе, о новой учительнице, поступившей
этой осенью в эльдерскую школу и об ее пенсне, которое все девочки примеряли
при каждом удобном случае, Миссис Мэгнюсон заплатила за чулки и выразила
надежду, что дождь, шедший этой ночью, был последним перед снегом. Нора
Мэгнюсон показала Эльзе свое новое платье из шерсти в белую и черную клетку
с красными шнурочками и красным якорем на рукаве. Хорошенькое, подумала