"Захар Оскотский. Последняя башня Трои " - читать интересную книгу автора

протектората ООН, где - чем черт не шутит - какой-нибудь бродячий, не до
конца состарившийся моджахед мог послать вдогонку нашему вертолету
пулеметную очередь или запустить с плеча переносную ракету.
Внезапно Беннет заложил такой глубокий вираж, что земля встала на дыбы.
Я завалился и боком повис на ремнях. Желто-зеленая холмистая Африка с
ураганной скоростью неслась справа подо мной, казалось, в нескольких метрах
от моего немеющего плеча.
Беннет сверху, из своего кресла, смеялся:
- Не страшно?
- Нисколько. Я люблю летать.
От изумления он выровнял вертолет:
- Что, правда?
- Когда-то, когда у меня было немного свободных денег, я даже занимался
дельтапланеризмом.
- А с парашютом прыгали? - поинтересовался Беннет.
- Нет, ни разу.
- Почему?
- Потому что прыгать с парашютом я боюсь.
Он расхохотался и заложил яростный вираж в другую сторону.
Уже тогда мне показалось, что свои вопросы Беннет задает неспроста, что
он ловит и мгновенно оценивает каждое мое ответное слово. Хотя все и
выглядело пустой болтовней, только ради того, чтобы занять время в долгом,
скучном полете.
И в тот первый раз мы небрежно болтали о типах дельтапланов и
спортивных аэростатов, пока Беннет вдруг не смолк. Лицо его посерьезнело, он
крепче взялся за штурвал и движением подбородка указал мне направление: на
горизонте появился лагерь.
С высоты двух тысяч метров лагерь напоминал парниковую ферму, какие
строят у нас в России. Ряды жилых павильонов из полупрозрачного пластика,
поблескивавшего на солнце, казались рядами крытых теплиц. Вот только сразу
поражали гигантские размеры этой "фермы": ее мертвенно сверкающая чешуя
расползлась по пустыне на много километров, терялась в знойной дымке.
По заведенному порядку каждый ооновский лагерь носил имя своего первого
коменданта. Тот, к которому мы приближались, назывался "лагерь Сиснероса".
Значит, его основал какой-то Сиснерос, латиноамериканец или испанец.
В течение всего полета меня подмывало спросить у Беннета: на кой черт
ему понадобился такой помощник, как я, абсолютный непрофессионал,
непригодный даже в качестве телохранителя? Мне хотелось задать ему и вовсе
непозволительный вопрос: зачем летит он сам, какой смысл в его инспекции?
Компьютеры управления в Хартуме наверняка получают в непрерывном режиме
подробнейшую информацию о том, что происходит во всех африканских лагерях,
включая меню каждой лагерной столовой и состояние здоровья каждого
обитателя.
Но я спросил только:
- В этом Сиснеросе, сколько там людей... живет?
Беннет чуть пожал плечами, сосредоточиваясь на управлении:
- Стандартный лагерь. Пять миллионов подопечных, десять тысяч
обслуживающего персонала.
И начал плавно снижаться, одновременно уводя вертолет в сторону, обходя
лагерь по кругу, словно для того, чтобы я мог лучше все разглядеть.