"Владимир Осинский. Полет стажера" - читать интересную книгу автора

отсвечивало ржавчиной, однако вода была чистой и холодной. Нам удалось по
очереди втянуть в себя по нескольку глотков. Нечего было и пытаться
восполнить вылитое из бидона Челлом, когда он приводил нас в чувство.
Следов па песке не прибавилось.
Обратный путь давался нам нелегко; тем не менее мы заставили себя спешить.
Когда на горизонте появилась ракета, Тингли с вызовом сказал мне:
- Вы, надеюсь, не подумали, что я торопился помочь вам потому, что боялся
остаться в одиночестве?
Я только плечами пожал. Ну и вывернутые у этого парня мозги!
В нашем лагере царили мир и благодать. Кора Ирви наматывала на клубок
синтетическую пряжу, добытую, надо полагать, из распотрошенного
амортизационного кресла. Рустинг, навытяжку сидя на обрубке "кактуса",
держал нитки в растопыренных пальцах... Идиллическая картина! Нетрудно было
догадаться, для кого предназначается будущее вязанье.
Петр вышел навстречу спокойный, будто мы отлучались на прогулку. Вдруг
крепко сжал мне руку, чего не делал раньше. Странно, неожиданность этого
жеста раскрыла передо мной рискованную суть минувшего приключения
отчетливее, чем даже сама "схватка" с таинственными цветами.
Вместе с добытой набралось около двадцати литров воды; надо ли говорить,
сколь катастрофически мало на шесть человек.
Позаботившись, чтобы Кора и Рустинг остались в неведении, я подробно
рассказал Вельду обо всем.
- Ну что же, - невозмутимо произнес он, - мы ведь на планете икс...
Завтра пойдем посмотрим вместе.
В наше отсутствие "космический мусорщик" не терял времени. Он
переоборудовал экран обзора в отличный инфракрасный сторож. Стоило в радиусе
километра с лишним появиться любому телу, температура которого хоть немного
отличалась от температуры внешней среды, - и прибор поднимал страшный шум.
Под его охраной мы удобно расположились в тени навеса, изготовленного тем же
Петром.
Я сразу крепко уснул и проснулся оттого, что, задыхаясь, пытался убежать
от чудовищных черных лепестков, которые тянулись за мною как гигантские
плоские щупальца. Стряхнув сонную одурь, а заодно песчинки, колючими блохами
забравшиеся в волосы, несколько ошалело уселся на обрубок и увидел перед
собой Тингли Челла. Он смотрел на меня с выражением тоскливого ожидания;
встретив мой взгляд, участливо спросил:
- Тоже посетил кошмар? - И, когда я небрежно кивнул, неожиданно зло
усмехнулся: - Послушайте, Бег, ну почему вы такой правильный, здоровый,
неиспорченный и к тому же всегда знаете, что к чему, что такое хорошо и что
такое плохо, и никогда ни в чем не сомневаетесь?..
После упомянутого кошмара я не был расположен к терпимости и всепрощению.
- Вот что... Я к вам, кажется, не навязывался... Какого черта?!
Он только грустно покачал головой:
- Видите, Бег, как странно устроено человеческое сознание... Точнее, как
мы ограничены в способах выражения эмоций, до чего консервативны!
Давным-давно человечество приняло отставку и бога и дьявола, осознавших
наконец полную свою ненужность, а наша почтенная матрона Кора Ирви болтает о
чем-то, существующем "там, наверху", и даже вы, воплощение рационализма,
желая высказать свою нелюбовь ко мне, не в силах обойтись без примитивных
архаических восклицаний типа "какого черта"... Не печально ли это?