"Фаина Марковна Оржеховская. Шопен " - читать интересную книгу авторамостовой. - Эй, пади! - раздается крик кучера, и щегольская коляска с
высоким кузовом пролетает мимо. У церкви коляска останавливается, разряженная и гордо всходит по ступеням паперти, но сопровождающий ее лакей не может отогнать толпу полуголодных слепых и хромых нищих, с жалобными криками обступивших богачку. Из костела раздается стройное пение и звуки органа, а за поворотом румяный мясник в фартуке выходит на порог своей лавки и зазывает прохожих: Кто хочет брюшинки? Кому требушинки? Эй, ясные пани, Я всем угожу! Монахи и монахини сталкиваются с уличным петрушкой - целой труппой в пестрых одеяниях: вот еще один уличный контраст! Скоморохи хохочут, подмигивая монахам и особенно монашенкам, строят невероятные гримасы, надевают устрашающие личины и тут же распевают песенки про святош с таким удовольствием, точно самый вид рясы распаляет их вдохновение. А монахи - невозмутимы; только подбирают полы рясы да опускают углы губ, словно попробовали кислого. Зато монашенки полны гнева, и чем они моложе, тем сильнее негодуют - не потому ли, что слишком рано отказались от радостей жизни? Или потому, что скоморохи прошлись по адресу сестер божьих? Ой та дина! Ой та дина! Съели волки Бернардина! Бернардина съели волки! Услыхав это, одна из монахинь обернулась к озорникам и громко выругалась, к большому удовольствию Фридерика и всей его компании; затем, опомнившись, стала часто креститься, шевеля губами. Изабелла подбивала брата на озорство, и он поддавался этому. Миля упрашивала: - Ах, не надо! - шалости Фридерика часто оборачивались против него самого. Так, однажды он передразнил обезьянку, сидевшую на спине у шарманщика, и она, развеселившись, в одно мгновение перепрыгнула на плечо к Фридерику и не пожелала сойти, пока ее не принудили к этому силой. А вокруг уже собиралась толпа. В другой раз Фридерик весьма фамильярно подмигнул лошади, которая везла открытый кабриолет варшавского богача, графа де Мориоля. И хотя подмигивание и сопровождавшая его гримаса явно относились к шустрой рыжей лошадке, граф де Мориоль принял это почему-то на свой счет и закричал: - Стой! - Хорошо, что лошадка с перепугу понеслась вперед, а Фридерик с Изабеллой побежали в противоположную сторону! Граф был злопамятен: когда через пять лет его дочь Александрина представила ему Шопена как одного из своих друзей, пан Мориоль смерил юношу подозрительным взглядом и сказал: - Кажется, мы встречались с вами когда-то Гм!.. при неблагоприятных обстоятельствах! - Фридерик ответил, что не помнит, так как его память удерживает только приятное. |
|
|