"Павел Орозий. История против язычников " - читать интересную книгу автора

после чего в начале 418 г. решил, по словам Севера, вновь отправиться в
Африку. Перед отплытием Орозий передал мощи св. Стефана Северу, в церковь
Магоны (совр. Маон на Менорке).25
Как сложилась судьба Орозия после этого посещения Севера Меноркского -
неизвестно.26 Имя его перестает фигурировать в переписке христианских
интеллектуалов, не появляются новые произведения, подписанные именем Орозия.
Как предполагает М.-П. Арно-Линде, Орозий безвременно скончался, возможно,
во время возвращения по морю в Африку.27
"История против язычников" - главное, что оставил после себя Орозий.
Появление ее на свет вызвано вполне конкретным событием, имевшим не только
важнейшее значение для политической жизни Римской империи, но и поколебавшим
веру римлян в незыблемость их мира. Речь идет о "катастрофе" 410 года, в
августе которого полчища вестготов под предводительством их короля Алариха
Балты вступили в Рим. Падение Вечного Города сразу же вызвало несколько
толкований. Язычники, чьи позиции были традиционно сильны в Риме, обвинили в
случившемся христиан, которые предали забвению религию предков, за что
разгневанные боги отвернулись от Рима. Эти обвинения христиан со стороны
язычников не остались лишь устными упреками; вскоре после готского нашествия
появились антихристианские сочинения, в том числе сочинения исторические.
Вполне допустимо, как считает Франсуа Пашу, что "История против язычников"
Орозия была ответом на "Историю против христиан" неизвестного языческого
автора, которая появилась вскоре после 410 г.28
Одновременно с этим в христианской среде рождались свои объяснения
"ужасной катастрофы". С одной стороны, под влиянием эсхатологических
ожиданий среди многих христиан окрепла вера в то, что конец света не только
близится, но уже наступает, тем более, что конец света, безусловно, должен
был быть связан с гибелью Римской империи, о чем неоднократно говорили и
писали самые авторитетные отцы.29 С другой стороны, особенно среди христиан,
живших в отдалении от Рима и не видевших ужасов готского разграбления,
появилось более оптимистическое объяснение случившегося. Захват готами Рима,
по их мнению, вовсе не означал гибели Римского мира, тем более что готы
вскоре ушли, а спустя несколько лет стали римскими федератами, а Римская
империя восстанавливала свое могущество. В то же время, поскольку события
лета 410 г. требовали объяснения, в пику тезису язычников было высказано
естественное для христианской мысли толкование катастрофы как проявления
гнева Божьего по отношению к римлянам, упорствующим в языческих
заблуждениях.
Вскоре после событий 410 г. гиппонский епископ Августин взялся за
написание своего знаменитого трактата "О граде Божьем", первые десять книг
которого были посвящены именно полемическим целям. Уже в 413 г. увидели свет
первые три книги этого труда, а к Пасхе 415 г., когда Орозий находился в
Африке, появились еще две.30 В начале IV книги своего "Града Божьего"
Августин, продолжая полемику с язычниками, которые, критикуя христианскую
веру, заявляли, будто бы никогда прежде, в языческие времена, не было
"подобных бедствий", ставит перед собой задачу с помощью исторической
аргументации доказать обратное (Aug. De civ. Dei IV. 1).
В теоретическом трактате Августина историческая аргументация часто
тонула среди философских размышлений автора, к тому же исторические примеры,
подобранные Августином, не укладывались в стройное, последовательное,
исключавшее временные лакуны повествование, действительно способное