"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - Маркиз ("Ричард Длинные Руки" #15)" - читать интересную книгу автора

живую клумбу цветов, где все оттенки подобраны в изумительной пропорции.
Что-то опереточное в этой праздничной жизни, вот-вот пойдут в удалой пляс,
высоко вскидывая ноги...
Наконец раздался могучий бас медного гонга, я почти увидел этот
огромный таз, в который бьют колотушкой. Ударили один раз, но звук неспешно
течет и течет по коридорам, залам и вываливается из окон. Я оглянулся на меч
и лук, как-то не слишком с моей одеждой. Зато пояс смотрится очень даже
неплохо. Можно сказать, прибавит деловитости и мужественности, а то слишком
уж я какой-то мягкий.
Пряжка щелкнула, я оглядел себя в зеркало, ладно, толкнул дверь,
открылся обширный коридор, стены облицованы дорогими породами дерева и
украшены широкими накладками из золота. Портреты в тяжелых рамах выстроились
вдоль стен в чинную, но строгую шеренгу.
На том конце коридора показался человек в цветах этого дома, издали
отвесил поклон.
- Простите, господин, задержался...
- Ничего, - ответил я благосклонно, - я только вышел. Веди к яслям.
Он растянул рот в улыбке, нужно смеяться, когда господа шутят,
повернулся и осторожно пошел вниз по лестнице, все время оглядываясь, не
слишком ли быстро, не слишком ли медленно, удобно ли мне, а я сохранял на
лице благожелательно-рассеянную улыбку, а мозг спешно переваривает
присланную глазным нервом информацию.
Лестница поистине королевская: широкая, ступени укрыты красным бархатом
с золотой окаемкой, перила массивные и блестящие, удерживаются на резных
тумбах, покрытых лаком и настолько блестящих, словно их только что протерли
влажной тряпкой. Но здесь все блестит так, будто в мире не существует пыли.
Внизу роскошнейший холл, мы прошли два зала, перед дверью последнего
застыли двое богато одетых слуг, одежды чистые, нарядные, а сами слуги
вымытые, подстриженные, ухоженные. При нашем приближении разом отворили
двери, один из них провозгласил:
- Маркиз Ричард!
Я вошел степенно, лицо приподнято, весь из себя величавая важность. Зал
длинный, оформлен в приглушенных тонах, продолговатый стол, за одним концом
уже приступил к трапезе герцог, все так же сгорбленный, в той же богатой
одежде.
На другом конце стола свободное кресло. Я подошел, почтительно
кланяясь, герцог кивнул и взглядом велел занять то место.
Я послушно опустил зад не на самый краешек, я ж не слуга, но и не
развалился, как поступил бы перед герцогом грандгерцог или что тут у них
есть.
- Я всегда начинаю первым, - буркнул герцог. - Эти лентяи вечно
опаздывают... Я говорю о своем внуке Эйсейбио и дочери Элизабет. Один не
может на облака насмотреться, другая все наряды меняет... А, вот и Эйсейбио!
В распахнутые двери вошел церемониймейстер и провозгласил громко:
- Сэр Эйсейбио, граф Торино!..
Следом вошел среднего роста мужчина с крупным породистым лицом, как у
герцога, несомненное фамильное сходство, выделяются небольшие растопыренные
усы и крохотная бородка, даже не бородка, а намек на нее. Подбородок
удлиненный, массивный и мужественно раздвоен, и пятнышко шерсти устроилось
как раз посредине. Он выглядел бы полководцем на отдыхе, если бы не бледное