"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - синьор (Ричард Длинные Руки #4)" - читать интересную книгу автора

как у накачанной шейпингистки. Я жадно вздохнул, она прижалась ко мне, я
чувствовал только тепло и нежность от ее тела, а в моих руках оно таяло,
как горячий воск.
Она прошептала мне на ухо:
- Не спеши... Я должна буду уйти...
Сладкая истома нарастала в моем теле, мне самому хотелось продлить эти
очаровательные мгновения, я отдернул руки, спросил:
- Тебя зовут Санегерийя?
Она шепнула, смеясь:
- Да, но у тебя это звучит непривычно. Зови по началу имени или по
концовке, как все делают.
- Саня, - сказал я, пробуя имя на слух, - Герия... Лучше Саня. Что-то
связано с тем, как ты появляешься. Но буду и Герой, даже Ийей иногда
звать, хорошо?.. Или Герией?.. Нет, Ийей лучше, что-то похожее на
удивленный вскрик, потом отвисает челюсть и видишь тебя... вот такую
красивую...
- Хорошо, милый, - шепнула она, трогая теплыми губами мое ухо. - Я
счастлива с тобой... Ты смог мне дать то, что никто из мужчин...
Мощное желание затопило мозг, я ощутил знакомые толчки. Желанная женщина
засмеялась с сожалением, ее тело начало истончаться, обретать воздушность,
стало призрачным, наполнилось светом... и прежде, чем этот свет
превратился в хмурый утренний свет, я успел подумать, что вот это
призрачное тело я уже видел, уже мял в руках, входил в него с рычанием и
жадным откликом на зов плоти.
Рассвет едва-едва осветил восток, воздух сырой и холодный, я закрыл глаза
и постарался заснуть снова, только двумя пальцами оттопырил то место, что
мокрым и уже почему-то холодным прикасается к ноге, пусть засыхает, на
внутренней стороне штанов, там уже много таких белых пятен. Что делать,
наше тело - как осел: недокормишь - помрет, перекормишь - взбесится, а
баланс выдержать не удается.


Глава 6


Утром Сигизмунд был хмурым, невыспавшимся, очень печальным. Глаза то и
дело поворачивались в орбитах, бросая взгляд на рукоять меча. Мечталось
драться с чудовищами, слышать их крики, рубить и крушить во славу церкви,
очищать мир, а вместо этого приходится сражаться с призрачными женщинами.
Впрочем, когда он походил вокруг костра расширяющимися кругами, обнаружил,
что они не такие уж и призрачные. В одном месте землю испещрили следы
копыт, острых когтей, в щелях между камней виднелись зеленоватые потеки
быстро испаряющейся слизи. На массивном валуне в рост человека свежие
царапины, какой-то зверь поточил когти, а на другом прилипли шерстинки и
даже пара чешуек размером с ладонь.
Сигизмунд сперва повеселел, все-таки опасность в самом деле была велика,
затем загрустил, это ж расстаться с образами прекраснейших женщин, я
сказал, что все подобные радости еще впереди, он снова повеселел,
расправил плечи, глаза заблестели готовностью схваток за дело церкви и ее
господа.