"Гай Юлий Орловский. Ричард Длинные Руки - синьор (Ричард Длинные Руки #4)" - читать интересную книгу автора

глаза рассматривал чудо, преградившее дорогу.
Отвесные горы поднимаются, как две стены в узком коридоре, проход между
ними загородил огромный, в три человеческих роста, каменный крест из
белого с примесью малахитового цвета мрамора. Массивный крестище,
основание втрое толще моего туловища. Края уперлись в стены. Конечно, мы
без особого труда протиснемся хоть справа, хоть слева, только что голову
наклонить да сэру Сигизмунду копье опустить, но ощущение, что крест именно
загораживает проход.
- Велика сила господня, - промолвил Сигизмунд с благоговением. -
Животворный крест господень закрыл дорогу нечисти!
- Но не войскам Карла, - заметил я.
- Да, - согласился Сигизмунд упавшим голосом, - да, к сожалению... Но у
Карла люди, а им господь дает возможность покаяться, грехи искупить,
обратив оружие против нечисти...
- Да и нечисть где-то проникает, - добавил я. - Это нам повезло, не
встретили, что просто дивно.
- И мне, - признался он.
- Все впереди, - предостерег я. - Вдруг да придется прорубаться через их
ряды? A "BFG" у нас нет, одни мечи. Драконы так и вовсе могут перелететь
через гору.
Он задрал голову, лицо стало задумчивым.
- Я слышал о горах, которые не может перелететь ни зверь, ни птица, ни
комар. Возможно, это те самые... Правда, те горы на самом краю земли.
- А мы и есть на самом крае, - ответил я.
Он в испуге оглянулся.
- Какой же это край?
- Обыкновенный, - буркнул я и подосадовал, что брякнул лишнее. Не хватает
еще объяснять, что Земля круглая и край у шара в любом месте.
Мы разговаривали, не отрывая глаз от креста, я все больше видел в нем
величественной простоты, что говорит о гениальности строителя, дивной
соразмерности пропорций, мощи и вместе с тем изящества, что торжествует
над грубой животной силой и темной магией. Крест не просто очень умело
вытесан из камня, еще и украшен лепестками роз, все еще не стерлись, даже
сейчас, если хорошо потаращить глаза, на уровне моего лица четко
проступают письмена.
- Руны, - сказал я уверенно. Сигизмунд посмотрел на меня с почтением.
- И это вы знаете, ваша милость, - сказал он.
- А что тут знать? - отмахнулся я. - Если картинки, то пиктограммы.
Наверное, потому, что их пикты пиктили. По граммам. А все остальное
непонятное - руны. Как все нехристианские народы - язычники, верно?
Он выпрямился, сказал воодушевленно:
- А мы принесем туда свет истинной веры!
- Вот-вот, - поддержал я и добавил угрожающим голосом: - А кто осмелится
остаться незрячим...
Пустил коня вперед, наклонился, над головой прошла каменная балка, неясная
прохлада струилась от креста, конь ступал дальше, ощущение исчезло. Я
оглянулся, крест чуть ли не светится, загораживая дорогу крупным монстрам,
с которыми людям еще не справиться, и пропуская мелочь, чтобы порубежники
не спали, всегда были готовы принимать удары и наносить в ответ.
Сигизмунд ехал рядом, на лице почтение. Встретившись со мной взглядом,