"Раиса Д.Орлова-Копелева. Двери открываются медленно" - читать интересную книгу автора

близких не арестован", - это сказала москвичка. Это могли бы повторить
многие люди на Западе.
Только не торопиться с выводами.
В декабре жители Кельна, как и по всей Германии, готовятся к Рождеству. Не
только в церквях, но прежде всего в домах, под елками, на улицах - кукольная
сцена Рождества - "криппе": Мария с младенцем, ясли, волхвы. Из глины, из
дерева, из камня, из патоки, из теста, из фарфора.
Слышу:
- Если третья мировая война начнется в сочельник, то в Германии об этом
узнают после Рождества.
Рождественские дни. По радио, по телевидению, со страниц газет и журналов,
с церковных кафедр вновь и вновь звучит: две тысячи лет тому назад в Римской
империи людей преследовали, заточали в тюрьмы, убивали.
И родился Сын человеческий. Он не призывал к восстанию, он не призывал к
насилию. Он проповедовал любовь и братство. Тем и стал особенно опасен. Он
пожертвовал жизнью ради страдающих людей. Его подвергли мучительной казни
распятием. Это было почти две тысячи лет назад. И вчера. И сегодня. В нашем,
как нам кажется, жесточайшем из всех веков.
В сороковые годы индийский мыслитель отказался от всех земных благ,
возглавил ненасильственное сопротивление английским угнетателем. За это его
убили. Его звали Махатма Ганди.
В шестидесятые годы священник на юге Америки требовал гражданских прав для
всех черных американцев. Равенства он хотел добиться без насилия. За это его
убили. Его звали Мартин Лютер Кинг.
В восьмидесятые годы рабочий гданьской верфи стал вождем ненасильственной
"Солидарности". Его интернировали на год. Что ждет Леха Валенсу завтра?
Андрей Сахаров отказался от номенклатурных благ, стал защитником
преследуемых арестованных. За это его больше трех лет держат в ссылке,
всячески притесняют.
Я вспоминаю о героях-мучениках, вчерашних и сегодняшних, погибших и живых.
Они - избранные, их немного, их всегда немного.
Рождество же - для всех. Семейный праздник. В маленькой баварской деревне
смотрю после службы "Криппеншпиль".
В сельской церкви нагляден жизненный круговорот: в этой купели крестили
девочку, которая сейчас изображает ангела. Крестили ее мать. Ее бабушку. А
возле церкви кладбище, где лежат предки. После службы им ставят свечки на
могилы.
Звон колоколов этой церкви сопровождает человека от рождения до смерти.
Рождество - дни семейных встреч. Собираются за столом, под елкой лежат
подарки, поют старые песни.
Спрашиваю себя: "А если бы в эту деревню или в большой Кельн пришел нищий
плотник с беременной женой, попросил бы ночлега, какие двери открылись бы
перед ним?"
Читаю на стенах плакат: "Тебе нужен Бог, чтобы быть добрым". Помогает ли
вера стать человечнее? Вспоминаю моих друзей в России. Сколько раз открывали
они двери тем, кого преследуют, тем, у кого нет крова. Среди них есть
верующие, есть и атеисты. Вероятно, столько же верующих, сколько и
неверующих.
...Стою в церкви, радуюсь за окружающих: у них есть опора, помогающая
переносить и бедствия земные, и ужас исчезновения. Завидую им временами.