"Борис Орешкин. Дневник Толи Скворцова, путешественника и рыболова " - читать интересную книгу автора

Но едва я потянул к себе шнурок жерлицы, как на другом его конце под
водой кто-то потащил его в свою сторону. "Значит, все-таки есть!" - чуть не
вскрикнул я. Рыба упиралась не слишком сильно, и я без особого труда подвел
ее к берегу. Это оказался налим. Удивительно! Обычно налимы попадаются на
жерлицы поздней осенью, в ненастную, холодную погоду. Или даже зимой. В
теплое время года они прячутся под коряги или в рачьи норы и совсем не берут
на живца. А этот попался! Он был не слишком крупный, сантиметров сорок
длиной. Но все же это была настоящая добыча. Не какие-нибудь там пескарики,
над которыми потешалась Оля. Посмотрим, что-то она теперь скажет!
Я отвязал от удилища последнюю жерлицу, продел налиму под жабры ивовый
прутик и с торжеством понес свою добычу к нашему лагерю. Там уже вовсю горел
костер, и вокруг него весело хлопотали дежурные - Татьяна и Женька. Ленька
купался, а Оля перевязывала Виктору ногу. Я спокойно подошел к костру,
положил налима в траву и полез в палатку, чтобы убрать на место свои
жерлицы. У меня для них была специальная пластмассовая коробка. В ней кроме
жерлиц хранились крючки, пакетик с запасной леской, поплавки с крючками и
всякие другие рыболовные принадлежности.
Когда я вылез из палатки, все ребята стояли вокруг налима и
рассматривали его.
- Да, это действительно налим! - сказал капитан. - Самый неразборчивый
и прожорливый хищник наших рек. Не считая щуки.
- Его надо почистить и сварить! - сказала Татьяна.
- Лучше зажарить, - посоветовал сидевший у костра Виктор.
- С картошкой! - мечтательно сказал Женька и даже зажмурился.
Все хвалили меня и моего налима. Только Оля ничего не сказала. Она даже
не взглянула на мою рыбину. Она делала вид, что никакой крупной рыбы тут
вовсе нет. А если и есть, то что в этом особенного!
Я собирался уже сам почистить налима, но после такой злонамеренной
демонстрации отдал ножик Татьяне и снова залез в палатку. Просто
удивительно, как эти девчонки умеют портить человеку настроение!
Подремать мне не удалось. В палатке было душно, а снаружи доносились
разговоры, смех и совершенно бессмысленные выкрики. Меня всегда удивляет,
как много ненужной, пустяковой информации сообщают друг другу люди,
собираясь вместе! Устав от их болтовни, я снова выбрался из палатки.
С самого утра вместе с Женькой хлопотал по хозяйству и его новый друг
Юрка. Они то и дело о чем-то перешептывались и перемигивались. А после
завтрака, наевшись жареной рыбы с картошкой, оба убежали в деревню.
Нога у Виктора болела все сильнее. Он терпел, но видно было, как ему
трудно. Ходить он не мог. Только прыгал. Я вырезал ему костыль из толстой
ивовой палки по всем правилам лесоводческой науки - в порядке прореживания
береговых зарослей. Виктор обмотал рогульку костыля своей майкой и
получилось совсем неплохо: опираясь на костыль и поджав больную ногу, он мог
теперь довольно свободно передвигаться по лагерю. Но о большом походе,
конечно, не могло быть и речи.
Положение наше осложнялось еще и тем, что продуктов становилось все
меньше. То ли мы ошиблись в расчетах и взяли с собой слишком мало еды, то ли
аппетит у всех был слишком хороший, но факт оставался фактом: продуктов у
нас осталось лишь на два дня. А продуктового магазина в Никулкине нет. Нужно
продолжать путешествие. Но как?
Капитан, я и Татьяна уже было собрались идти к тетке Ульяне, чтобы