"Джонко Он. Диверсанты ("Сезон старости" #1) " - читать интересную книгу автора

ослы не водятся. Дословный перевод звучал бы так: "непокорный, как пень
залпатусы". И даже этот перевод пришлось бы дополнять объяснениями, что
залпатуса - дерево, имеющее очень развитую корневую систему, и при расчистке
поля выкорчевывать такие пни - очень хлопотное дело.
Поэтому дословный перевод сохранен только для тех пословиц, смысл
которых нетрудно угадать по контексту. Для всех прочих идиом и каламбуров
используются земные аналоги.
Иногда применяются земные названия для местных животных и растений,
которые внешне или поведением слегка похожи на земные. Эта традиция пошла
еще со времен исследования Кобры. Так появились улитка кобрианская, гадюка
органиканская, ворона визанская и многие другие.
В традициях визанской литературы передавать слова героев максимально
реалистично вместе с оговорками, повторами, запинками, словами-паразитами и
особенностями произношения. Но при переводе настоящая речь персонажей была
значительно "приглажена", согласно земной литературной практике, привычной
читателю.
Визанский язык содержит частицы, обозначающие отношение - уважение,
доверительность и так далее. Эти частицы приблизительно переведены с помощью
местоимений "ты" и "вы".

Неофит

Эйдар не помнил подробностей. Право, это простительная слабость, ведь
малышу тогда было всего два года. Родители столько раз описывали ему тот
случай, что сейчас он представлял себе события ярко, будто видел все своими
глазами. Это было похоже на большие цветные панорамы или панно, застывшие в
неподвижности, словно подкрашенный лед. Трудно сказать, был ли это целиком
плод детской фантазии, которая услужливо дополнила деталями рассказы
родителей, или же настоящие воспоминания всплыли из омута забвения под
впечатлением рассказов.
На первой картине - черная птица, огромная и грозная ворона. Не стоит
усмехаться, ведь это точка зрения карапуза. Нынешний шестилетний Эйдар, само
собой, уже не боялся ворон. С одной стороны, он верил родителям, чтоптица
была самой обыкновенной. С другой стороны, в глубине души он сохранил
уверенность, что та ворона была огромной и грозной. Противоречие мало
беспокоило мальчугана, он вообще пока плохо умел замечать такие вещи.
На второй картине - та же птица, падающая сверху. Крылья развернуты,
застилают светлое утреннее небо, на фоне которого кажутся еще чернее, клюв
раскрыт, хвост растопырен веером. По словам родителей птица вовсе не
атаковала. Она просто спланировала с дерева и села рядом, на расстоянии
вытянутой руки. Ее привлекла какая-то блестящая игрушка, откатившаяся чуть в
сторону. Эйдар сильно испугался и закричал.
На третьей картине все вокруг заволокло пылью, поднятой столбами песка,
выстрелившими вверх и создавшими своеобразную стену между ребенком и птицей.

Такие образы возникали в памяти Эйдара, и такие картины он видел сейчас
на поверхности выпуклой зеркальной полусферы, стоя в окружении родителей и
еще двух взрослых - старика и молодой девушки.
- Понятно, понятно, - спокойно прокомментировал старик последнее
изображение, - очевидно, стихия воздуха.