"Генри Лайон Олди. Герой должен быть один ( Герой должен быть один #2)" - читать интересную книгу автора

Он выхватил у торговца его копченую козлятину, отпрыгнул назад
и, брызгая слюной, вцепился в мясо желтыми зубами, гримасничая и
поглощая украденное с невероятной быстротой.

Воцарилась тишина - только нищий громко чавкал, и кадык на его
немытой шее бегал туда-сюда, пропуская неразжеванные до конца
куски. Впрочем, тишина длилась меньше, чем хотелось бы нищему
- изумленно охнула Алкмена, завизжали обе рабыни, а чернобородый
торговец с проклятьями извлек откуда-то увесистую палку и,
решительно переваливаясь на коротких ногах, двинулся к не
прекращавшему жевать воришке.

И не миновать бы наглецу хорошей трепки - поделом! - но тут
любитель чужой козлятины перестал работать челюстями, уронил в
пыль остатки мяса и схватился обеими руками за живот.

- Отравили! У-у-у... мираю!!! - вопль нищего взвился над
базаром, чуть ли не заглушив общий шум и гам.

- Притворяется, мерзавец, - хозяин украденного мяса занес палку
над катающимся по земле вором, но не опустил ее, а замер в
нерешительности.

Вопли быстро перешли в нечленораздельный вой; человек уже больше
не катался по земле, а лишь слабо дергался, вцепившись в
собственный живот; лицо несчастного покрылось бисеринками пота,
на губах выступила пена, хриплое дыхание с трудом вырывалось
сквозь стиснутые в судороге зубы.

Он уже не выл, не стонал, а так - слабо скулил.

До Алкмены внезапно дошло, КТО мог бы оказаться на месте нищего,
не съешь он эту злополучную козлятину - и Алкмену, несмотря на
полуденную жару, пробрал холод.

А до толстого продавца дошло, ЧЬИМ мясом отравился нищий - и
толстяк поспешил исчезнуть, причем проделал это столь виртуозно,
что незадачливому воришке следовало бы поучиться у него этому
искусству.

- Лекаря! - словно очнувшись, крикнула Алкмена.

- Лекаря! - следом за ней заголосили рабыни.

- Лекаря! - нестройно подхватила толпа.

Вскоре к месту происшествия действительно протолкался лекарь
- сухонький, седенький старичок, напоминающий осенний одуванчик,
если его для смеху нарядить в длиннополый гиматий и новенькие