"Генри Лайон Олди. Герой должен быть один ( Герой должен быть один #2)" - читать интересную книгу автора

желание с двумя служанками отправиться на базар за покупками, он
возражать не стал - да и с чего бы ему возражать?

Вот они и пошли - Алкмена и две смуглые широкобедрые
рабыни-финикиянки.

Базар, находившийся в нижней части города, встретил женщин
шумной многоголосицей, криками зазывал, пестрым разноцветьем
одежд и оттенков цвета кожи; ну и, в первую очередь,
всевозможными ароматами - от благоухания персиков и миндаля до
резкого запаха свежей рыбы.

Сперва Алкмене захотелось фруктов. Она долго выбирала
приглянувшиеся ей гранаты, чей разлом блестел рубиново-красными,
сочными, сладко-терпкими зернами; потом купила сушеной дыни.
Оказавшись рядом с рыбными рядами, она замедлила шаг,
принюхалась и раздумала брать рыбу, свернув к мясникам - где на
узловатых шестах были развешены разные копчености, к которым
Алкмена в последнее время пристрастилась.

Рабыни покорно следовали за хозяйкой.

Вот тут-то к ним и привязался нищий. Невысокий, тощий, в грязной
до неимоверности хламиде с капюшоном, из-за которого лицо
попрошайки все время оставалось в тени.

- Подайте убогому калеке! - завывал нищий за спинами женщин,
хватая рабынь за одежду (выглядел нищий при этом вполне
здоровым). - Подайте ради Зевса! И ради Аполлона! И ради Афины!
И Диониса! И Гермеса! И Артемиды! И... и всех остальных! Ну
подайте! Ну что вам стоит?! Подайте!..

Богов было много, и оборванец мог перечислять их бесконечно,
поэтому Алкмена попыталась отвязаться от попрошайки, сунув ему
самый мелкий гранат - и зря. Нищий тут же понял, что здесь есть
чем поживиться, и заканючил с новой силой.

Тогда Алкмена попробовала не обращать на нищего внимания - и,
как ни странно, ей это удалось. Тем более, когда она
остановилась возле шестов с фессалийскими копченостями. Алкмена
долго и придирчиво выбирала кусок получше, а чернобородый
толстяк-продавец непрерывно расхваливал свой товар, косясь на
завидные бедра рабынь - и от его болтовни и запаха
продымленного мяса у Алкмены закружилась голова, так что она,
кажется, ткнула пальцем не в тот кусок, который уже почти
выбрала, а в соседний, малость подозрительный.

Толстяк расторопно снял указанный кусок, рассыпаясь в
любезностях, одна из рабынь подставила было корзину - как прямо
из-за ее спины выскочил умолкший и потому всеми забытый нищий.