"Джеймс Олдридж. Не хочу, чтобы он умирал" - читать интересную книгу автора

- Собаки, - сказал Пикок, глядя на трех щенков, чисто вымытых, жирных,
неестественно розовых, как и все новорожденные, но тем не менее мертвых, -
собаки не могут доставить вам настоящего удовольствия. Почему-то с ними
всегда что-нибудь приключается. То у них глисты, то уши гноятся, а то
вдруг... вот это. Мертвые щенки. И чего только я с ними вожусь!
Не он, а Скотт дал, однако, Шейле облизать свою руку. В глазах у собаки
был стыд. Но взгляд ее преданно следил за Пикоком, который, брезгливо
отступив от нее, задумчиво почесывал затылок рукояткой стека.
- Ей больше нельзя рожать, - сказал грек Митропулос, отгоняя накаленных
солнцем мух. Аккуратно завернув каждого щенка в газету и уложив пакетики в
проволочную корзинку, он приказал мальчишке египтянину ее унести. Потом
жестом показал, как что-то ломается. - В области таза, - пояснил он, - у нее
какой-то нарост. И понимаете, получилось так... - Он повторил свой жест. -
Когда собака тужилась, чтобы освободиться от щенка, она попросту ломала ему
хребет... Понимаете, вот так...
- Разве вы не видели, что происходит, когда первый щенок родился
мертвым?
- Видел, но что я мог сделать?
- Кесарево сечение. Вы что, не знаете, как делают кесарево сечение?
Митропулос покорно объяснил:
- Я бы погубил вашу собаку. Роды уже начались.
- Ладно, теперь делу не поможешь. Поставьте ее на ноги, но не вздумайте
пичкать вашим отвратительным месивом. Даже если это полезно. Оно воняет, а
потом и от собаки идет вонь. Если уж так необходимо, давайте ей ослятину.
- Как хотите. Собака ведь ваша.
Пикок расправил Шейле уши, несколько раз провел по ним пальцами,
избегая умильных, пристыженных прикосновений языка, произнес: "Что же,
ладно", вздохнул и сделал знак Скотту, чтобы тот шел за ним.
- Я словно чувствовал, что дело обернется неладно, - сказал он в
дверях.

2

Полковник Пикок представил Скотта генералу Черчу, низенькому,
краснолицему военному, у которого, как говорил Скотт, руки были по локоть в
крови.
- Вы ведь знаете Скотти, сэр, - веселый голос Пикока казался
женственным и каким-то ужасно невоенным в присутствии этого крутого и
решительного человека. - Если помните, Скотт был единственным из отряда
Пикеринга, кому удалось вернуться назад.
- Помню, - произнес кровавый генерал, властно кивнув головой.
Скотт молча и по всем правилам отдал честь. Руки друг другу они не
подали.
- Сюда, - приказал генерал.
Они вошли в комнату, где были развешаны карты. Генерал бросил сержанту:
- Можете идти! - Он отпустил своего адъютанта, сказав, что тот ему
больше не нужен. - Вот этот сектор, - показал он Скотту расчерченную по
секторам карту Джало-Агейлы.