"Джеймс Олдридж. Дело чести" - читать интересную книгу автора

Стройный молодой летчик натянул на себя подбитый мехом непромокаемый
комбинезон, укрепил ремни парашюта, ступил на крыло, подтянулся и легко
влез в кабину. Он надел шлем, пристегнул у рта микрофон, затормозил колеса
шасси и прибавил газу. Затем он отпустил тормоза и нажал на правую педаль.
Самолет сделал поворот и под гогочущие выхлопы мотора вприпрыжку поскакал
по зеленым рытвинам взлетной площадки. Еще три самолета рулили по
аэродрому с разных направлений. Все это были "Гладиаторы", как и самолет
командира звена. Юный Горелль уже поставил свою машину носом против ветра
и поджидал других. Один за другим они обходили его и становились в строй,
образуя как бы наконечник стрелы. Квейль подошел последним и занял место
на острие.
Обведя взглядом весь строй, Квейль тронул ручку управления, дал газ и
рванулся вперед. Пять самолетов медленно запрыгали по аэродрому, набирая
скорость; хвосты поднялись вверх, колеса постепенно оторвались от земли и
касались дерна лишь на бугорках, но продолжали вертеться, пока земля не
ушла из-под них окончательно. Самолеты легко взлетели. Широкой кривой пять
истребителей развернулись над кольцом гор, окружавших аэродром, и стали
набирать высоту над Афинами.
Поднимаясь, Квейль мог видеть внизу новый город. На улицах не
замечалось никакого движения: в городе была объявлена воздушная тревога.
Акрополь плоским белым пятном лежал между городом и морем. А вокруг
тянулись зеленые луга и сплошная шапка лесов.
Вот мы и здесь, думал Квейль, окидывая взглядом свое звено, следовавшее
за ним в сомкнутом строю. Как все это просто случилось. Просто, - потому
что чего же проще, если ты где-то должен быть. В один прекрасный день,
когда они стояли в Фуке и самум бушевал в пустыне, Хикки сказал: "Должно
быть, нас пошлют в Грецию". С этого началось. Но наверное никто не знал,
даже когда Квейль и Хикки покинули Фуку и вылетели в Гелиополис под
Каиром. Хикки был командиром эскадрильи, и так как он направлялся в Каир,
а остальные "Гладиаторы" уже собрались на ремонт в Гелиополис, можно было
догадаться, что предстоят перемены.
Аэродромный автобус поджидал Хикки, чтобы свезти его в штаб. Финн и
Джон Херси были на аэродроме. Они рассказывали, что отлично проводили
время, пока их самолеты были в ремонте, а потом собирались вернуться в
Фуку, но штаб задержал их. Им очень хотелось знать, что все это означает.
Вскоре всей эскадрилье стало известно, что Хикки тоже прибыл в Каир.
Днем летчики сидели в каирском баре и пили пиво в ожидании Хикки,
застрявшего в штабе на другом конце города. Вернувшись из штаба, Хикки
пожал плечами и сказал: "Греция", - и все молча погрузились в размышления.
Им хотелось потолковать между собой, но приходилось молчать, потому что
это была пока военная тайна. Все же вечером, когда Хикки и Квейль
возвращались в штаб, Хикки сказал, что, кроме восьмидесятой эскадрильи,
других истребителей в Грецию не пошлют.
- В Греции будут только британские воздушные силы, - добавил он. -
Других родов войск не будет, ну еще базы снабжения. Двести одиннадцатая
эскадрилья, "Бленхеймы", уже там. И эскадрилья "Веллингтонов", они делают
ночные налеты на Италию. "Бленхеймы" бомбят Албанию. Мы будем их
сопровождать. Первые несколько дней будем стоять в Фалероне, возле Афин, а
затем, вероятно, переберемся в Ларису, в глубь страны. Там, говорят,
собачья погода и высоченные горы.