"Джеймс Олдридж. Дело чести" - читать интересную книгу автора - Не за что. Всегда рад.
Они еще раз поблагодарили его и вышли. - Значит, ждем тебя, Джон, - напомнили они Квейлю. Квейль кивнул головой и встал. Он спросил Лоусона, можно ли ему тоже принять ванну. Лоусон, продолжая писать, рассмеялся и сказал: - Валяйте! Квейль принял ванну, вытерся последним сухим полотенцем, бросил все полотенца в корзину и стал одеваться. Лоусон уже кончил печатать, когда он вышел из ванной. - Сегодня вылетали? - спросил Лоусон. - Да. - Удачно? Квейль запнулся. - Не беспокойтесь, - сказал Лоусон, - все равно цензура не пропустит. - Мы должны остерегаться неточностей, - сказал Квейль. - Мы сбили две "Савойи". Этот белокурый американец понравился Квейлю с первого взгляда, как и Квейль ему. - Много у вас возни с цензурой? - спросил он. - Да, она проклятие этой войны. Квейль натягивал летные сапоги. - Как вы ладите с греками? - спросил его Лоусон. - Ничего. Ладим вполне. Нам не приходится иметь с ними много дела. - Странный народ, - сказал Лоусон. Он сложил лист бумаги пополам и вставил копирку. - Такой стойкости я еще не видал. Идут в бой с голыми Квейль улыбнулся. - Сейчас они слушают Метаксаса. Думают, что он сумеет установить порядок. Им нравится порядок, если они находят его в готовом виде. Но по существу они всей душой ненавидят Метаксаса. - А англичане? - спросил Квейль. - Ну, это совсем другое дело! - начал Лоусон, но заметил, что Квейль поддразнивает его, - он не ожидал этого от Квейля, - и рассмеялся. - Хотите пройтись со мной? - спросил он. - С удовольствием. Куда вы идете? - На почтамт. - Что вы там будете делать? Сдадите телеграмму? - Именно. А потом за нее примется цензура. Квейль рассмеялся. - Ко мне цензоры относятся довольно снисходительно, - сказал Лоусон. - Я иногда приглашаю их в ресторан. - Вы явно стакнулись с греками. - Не поймите меня ложно. Мне нравятся греки. Я хотел бы познакомить вас с одним чудеснейшим человеком. Очень типичный рядовой грек. Он журналист. Был сослан Метаксасом за издание либеральной газеты в Салониках. Они вышли на улицу, погруженную в полный мрак, и пошли, спотыкаясь на каждом шагу. - У вас совсем нет знакомых греков? - спросил Лоусон. - Нет. - Хотите познакомиться с этим журналистом? Он женат, у него сын и дочь. |
|
|