"Джеймс Олдридж. Дело чести" - читать интересную книгу автораусами.
Швейцар посмотрел на вошедших и, помедлив, сказал: - Никак нельзя. Ни одного свободного номера. - Были утром, - сказал Горелль. - Я справлялся по телефону. - Мы не можем предоставить вам номера, - ответил швейцар. - Почему? - Директор сказал - нет. Он сказал - нельзя. - Почему? Что мы не заплатим, что ли? - спросил Тэп. - Директор сказал, что номера нужны для других джентльменов. - Да ну его к чертям! - Нет, нет, ничего не выйдет! Он сказал - нельзя. - Мистер Лоусон у себя в номере? - Не знаю. - Черт возьми, так узнайте! - сказал Тэп. - Его нет! - не задумываясь, отрезал швейцар. - Идем, Тэп. Ты же видишь, мы здесь нежеланные гости. - Мы зайдем к Лоусону. - Кто он такой? - Военный корреспондент. Они направились к лифту. Швейцар что-то крикнул им вслед. Он хотел сказать, что посторонним не разрешается подниматься, но дверь лифта уже захлопнулась. Лоусона дома не оказалось. Тэп пошел за горничной и попросил ее открыть номер. Она явилась, полная, красивая, с обручальным кольцом на пальце. Открыв дверь, она улыбнулась и сказала: - Да, - сказал Тэп. - Но нам нужна ванна. Ванна! - Он указал на ванную комнату. - А... для всех? - спросила горничная по-французски. - Да. Конечно. Для нас всех. Она сказала еще что-то по-французски. - Что она говорит? - осведомился Тэп. Он уже снимал башмаки. - Она пошла за полотенцами, - сказал Ричардсон. - Отлично. - Тэп пустил воду и начал раздеваться. - Вечером я уйду в "Аргентину". Чур, я первый, - сказал он. Квейль уселся на низкой кровати и окинул взглядом комнату. На зеркале в одном углу зеленым, синим и черным карандашом было нарисовано лицо. Рисунок был сделан мягким карандашом, который хорошо ложится на стекло. Карандаш был положен густо, чтобы придать рисунку рельефность, но местами сквозь рисунок просвечивало стекло, и отраженный свет делал нарисованное лицо еще более рельефным и выразительным. На стенах висели огромные карты Греции, выпущенные военным министерством, а над письменным столом перспективная карта Албании. На столе стояла портативная пишущая машинка, рядом лежало несколько папок. В книжном шкафу были книги на немецком, французском и английском языках. Квейль вытащил книгу под названием "Ссыльные на Архипелаге". Горничная вошла с охапкой полотенец, подала их Тэпу вместе с мылом и вышла. - Кто он, этот военный корреспондент? - спросил Квейль. - Американец, - сказал Горелль. - Состоит при армии. |
|
|