"Ричард Олдингтон. Все люди - враги " - читать интересную книгу автора

заставило еще сильней вспыхнуть его воспоминания. Сам дом был воплощением
гармонии, созданной людьми с ясными простыми чувствами; он стал символом
их самих. Он сочетался и с окружающей природой, так что одно дополняло
другое. Эта гармония существовала, он жил ею, пусть даже только в наивных
детских и юношеских грезах.
Он был обязан ей своими самыми чудесными, самыми памятными
переживаниями. Теперь она исчезла, как радуга в весенних тучах, и никогда
не вернется. Как воссоздать ее вновь из действующих ныне сил и
противоречий?
Новая станция - убогое сооружение из кирпича и крашеной сосны - была
похожа на неудавшийся швейцарский домик, жалкий и обветшалый. Там было
пусто, если не считать носильщика, который в жилете, без пиджака, возился
с какими-то фонарями.
Энтони узнал в нем одного из деревенских мальчишек, ставшего теперь
взрослым, но тот, очевидно, не обратил на него внимания, за что Энтони был
ему благодарен, так как сравнивать свои и его воспоминания вряд ли было бы
интересно. Справившись у парня о времени прихода поезда, Энтони спросил:
- Не знаете ли вы, кто живет теперь в ВайнХаузе?
- Какие-то люди из Лондона, - ответил носильщик. - Они только приезжают
сюда, да и то не часто.
Прикатят на своих машинах, пробудут с субботы на воскресенье. В деревне
говорят, что у них там чего только не вытворяют. Я-то сам никогда этого не
видел.
Они только играют в теннис или заводят граммофон да включают радио. Ну
мне что, мне до них дела нет.
- Они похоже перестроили всю усадьбу?
- Да, кучу денег ухлопали, ведь это старый дом, нужно было его
подновить, поправить. Первое-то время они здесь безвыездно жили, а теперь
редко показываются.
- Может быть, они скоро совсем отсюда уберутся?
- А мне что, провались они хоть все До одного, скатертью дорога.
Энтони пришел в уныние от этого бесплодного разговора. Он даже
хорошенько не понимал, зачем его поддерживает, разве только, чтобы
окончательно убедиться, что мечта - действительность его детства - больше
не существует. Над головой назойливо жужжал аэроплан. Да, носильщик был на
войне, в пехоте, был ранен у Луса. Нет, он недоволен своим местом.
Работы много, а денег мало. Он так полагает, что скоро можно ожидать
больших перемен. Рабочие не станут дольше терпеть. Подумать только, за
казенный домишко приходится платить шесть с половиной шиллингов в неделю,
электричества нет, а прачечные - просто позор. Торговля приходит в упадок,
заработков никаких, а безработица растет. Нет, тут уж ничего сделать
нельзя. Вот он всегда голосовал за лейбористов, а что толку! Стоит им
только попасть в парламент, они оказываются не лучше других. И лично он
полагает, что скоро произойдут большие перемены...
Увидит кой-кто оборотную сторону медали.


III