"Александр Ольбик. Балтийский вектор Бориса Ельцина" - читать интересную книгу автораКремль.
Тогда же вместе с Коржаковым мы пошли в кабинет к Ельцину. Я рассказал ему о выступлении по ТВ Явлинского и Ахеджаковой. О международной поддержке Президента, о том, что более 30 тысяч москвичей собрались у Моссовета. Я не утерпел и спросил у Ельцина: "Где же наша армия?". Он снял при нас трубку и стал разговаривать с Грачевым. И по разговору я понял, что долгожданное решение уже принято, а то, что мы рассказали Президенту, лишь укрепило его в правильности его действий..." ...В октябрьские дни я был в Москве, встречался, разговаривал со многими журналистами, писателями, артистами, словом, теми людьми, которые представляют российскую интеллигенцию. Особенно запомнился разговор с сыном Валентина Катаева Павлом Катаевым. Приведу несколько выдержек из той нашей беседы, которая в каком-то смысле была типичной для всех моих московских встреч. - Павел Валентинович, что стало причиной вашей причастности к политике? - Я никогда не был адептом той системы. Но не был и диссидентом в известном смысле этого слова. Весь мой протест заключался в риторике, за что литературные чинуши творили мне мелкие пакости. Возможно, самый "героический поступок" выразился в том, что однажды - то ли в Доме литераторов, то ли на каком-то собрании, - я обозвал газету "Правда" фашистским листком. Это, конечно, шло от моей невоздержанности. Но меня постоянно раздражала непререкаемость "руководящей и направляющей силы". Заметьте, не воли, не доброты, не идеи, а силы. Эдакая заботливая железная длань, которая, того и смотри, "ласково" возьмет тебя за горло. И когда в июне 1991 года к власти пришел Ельцин, я впервые по-настоящему ощутил полноту жизни. Я почувствовал случая на дороге, но только не своего государства. И когда в августе 1991 года я находился возле Белого дома со своими, а не с "нашими", я увидел, сколько в Москве настоящей интеллигенции. Интеллигент-инженер, интеллигент-рабочий, интеллигент-бизнесмен. Это были дни какого-то святого озарения. - И вы до сих пор остались верны этому "святому озарению"? - С некоторыми оговорками. Государство обязано своих граждан защищать от бандитов, произвола чиновников, нищеты, и это так же естественно, как во время дождя раскрыть над головой зонтик. Но об этом государство стало забывать... Меня иногда считают грубым, и я действительно способен на резкость - эмоциональную, конечно... А когда началась "дуэль" с Белым домом, я готов был Ельцина разрезать на куски и пропустить через мясорубку. Ну почему он позволил этой мрази издеваться над собой и над своим народом? Я его ругал, но одновременно и оправдывал. Легко говорить за медведя, на которого идут с рогатиной. Надо быть в его шкуре, чтобы правильно оценить, какой лапой кого бить. Но про Ельцина я еще узнал и другое...Сейчас я его сравниваю со своим любимым режиссером Эфросом. Если Ельцин выжидает, значит так нужно... - В августе 1991 года вы как бы ощутили момент истины или, как вы выразились, святое озарение... А что вы чувствовали в эти три-четыре октябрьских дня? - Третьего октября я вышел купить ребенку "Сникерс". Это было на проспекте Мира. Пустынные улицы, унылая воскресная хлябь. И вдруг появляется крытый грузовик, и когда он проехал, я увидел в кузове озлобленные лица и |
|
|