"Александр Ольбик. Балтийский вектор Бориса Ельцина" - читать интересную книгу автора

ни одного экземпляра "Юрмалы" или "Советской молодежи", где была
опубликована беседа с Ельциным. "Все номера изъяли", - сказал он, и мне
пришлось подарить ему две газеты из личного архива. Который, между прочим,
таял на глазах, того и смотри, я сам мог остаться без единого экземпляра...
Айвар Бауманис и писатель Леонид Коваль рассказали, что интервью с
Ельциным читали в эфире радиоголоса "Свободы", "Голоса Америки", "Свободной
Европы" и др.
...Где-то в середине сентября 1988 года мне в редакцию позвонила
художественный редактор московского журнала "Спутник" (АПН) Галина Игнатьева
и попросила срочно прислать снимок Ельцина. Так я узнал, что этот дайджест
готовится опубликовать мое интервью с БНЕ. У меня действительно было
несколько снимков (которые я сделал в санатории "Рижский залив") и два из
них, на мой взгляд, наиболее удачных, я передал в распоряжение Игнатьевой.
Она отобрала тот, на котором Борис Николаевич стоит во весь рост: перед
зарубежными читателями должен был предстать уверенный в себе человек, твердо
стоящий на земле. В осанке могучая стать, достоинство, собранность.
Сложенной газетой "Юрмала" он прикрывает левую, травмированную, руку. На
лице скрытая полуулыбка, уголки губ опущены, что говорило далеко не об
эйфорическом состоянии духа. Но в общем снимок отражал то, что люди хотели
видеть в образе своего кумира. Именно этот снимок потом и был вместе с
текстом опубликован в журнале "Спутник".
В редакции этого журнала я имел разговор с литературным редактором,
который готовил публикацию. Меня очень интересовало: почему именно
"Спутник", именно в 12-м номере, именно со "срочным досылом" и именно мое
интервью решил напечатать? Однако литературный редактор, увы, не смог
членораздельно ответить на мой вопрос, хотя не думаю, чтобы он, находясь в
своем кресле, был столь неосведомленным человеком. Впрочем, я его не виню: в
каждой редакции есть своя "кухня", о секретах которой говорить не принято.
Тогда этот же вопрос я задал Галине Игнатьевой, и она ответила то, что знала
или до чего догадывалась: "Это решение было принято наверху". И тоже
подтвердила факт "срочного досыла" в почти готовый номер. А "срочный досыл"
в сверстанный номер просто так не делается: ведь для этого надо почти заново
макетировать журнал, перевести текст с русского на 72 иностранных языка и
только потом отправлять в Финляндию, где его печатали.
Однако позже, когда было объявлено о поездке Михаила Горбачева в США, в
декабре 1988 года, мне стал понятен смысл "срочного досыла" моего интервью в
журнал "Спутник". Набирая очки - и, возможно, вполне заслуженно - на
международной арене, Михаил Сергеевич никак не хотел быть в глазах
американской общественности зажимщиком гласности. Ведь он прекрасно понимал,
что на любой пресс-конференции, где бы он ни был, будут донимать одним и тем
же вопросом: "Что с Ельциным, почему советские средства массовой информации
о нем молчат?" Словом, когда обставлялась поездка Генсека в США, кто-то
"дальновидный" наверху посоветовал ему "отмазаться" от американской публики
и журналистов интервью, данным БНЕ в Латвии. Наверху правильно прикинули:
джин все равно вырвался из бутылки, и глупо было бы делать вид, что ничего
экстраординарного не произошло. Конечно, журнал "Спутник" мог бы поместить
собственное интервью (тем более таковое в распоряжении АПН было), но тогда,
по мнению идеологов, по свету ходило бы не одно, а два разных интервью с
опальным деятелем. А это уже был бы перебор... Вот и выбрали наименьшее из
двух зол: предложили зарубежному читателю уже разошедшийся по миру вариант,