"Булат Окуджава. Новенький как с иголочки " - читать интересную книгу автора

на стене, и хрипит, и стонет. И изба становится похожей на учительскую: там
тоже одинокая лампа по вечерам замирает на краю стола.
- Могу тебе ответить, как положено, - хрипит он, - мол, была война...
Вот и трудно...
- Это я и без вас знаю.
Он тяжело смеется:
- Это-то ты знаешь, а чего дальше - не знаешь.
- Вот и пришел, чтобы узнать. Ребята ведь спрашивают.
- Нет, этого тебе не понять. Это надо жизнь прожить.
- Живу...
- И живи. Ты человек хороший. Ребята тебя уважают... - И опять после
паузы: - А у меня домашняя есть... Высший сорт... А?
- За что же они уважают, когда я ничего сказать не могу?
- Да это они без тебя разберутся. Ты их произведениям всяким учи,
стихам, в город их в театр свози... Ну что, по маленькой?.. Несговорчивый ты
какой...
Он мне очень симпатичен, этот Абношкин. Как это раньше я мимо проходил?
Почему не бывал в этой избе, не сидел на этом красном табурете?
- Гости идут, - хрипит он. - Теперь не миновать разговеться.
Кто-то скрипит дверью, идет через сени.
- Да, - говорит Абношкин, - заходи... Я думал, мужик идет...
Мать Веры, слегка кивнув мне, подплывает к столу.
- Ваших нету, председатель? - низким голосом, по-цыгански спрашивает
она. - Нету, да? Жаль. Хотела кое-чего из посуды взять.- Голос ее становится
вкрадчивее и тише: - Кажется, Верку сватать приехали. Не пойму что-то... -
Она смотрит на меня пристально. Глаза у нее такие же, как у дочери. Только
Вера смотрит вниз... Да, вниз...
- Событие, - говорю я спокойно.
- Дождалась, - как-то слишком громко говорит Абношкин. - А Верка-то
нарядилась?
- Нарядилась, нарядилась, - смеется мать и смотрит на меня.
- А Шулейкин, дружок твой, пришел?
- Пришел, пришел, а как же, - говорит мать. - Может, и ты зайдешь
поглядишь. Да у тебя самого гости.
- Ты бери из посуды сама чего,- говорит Абношкин. - У меня гость.
- А вы идите,- говорю я.- А я по своим делам пойду.
- Посидим, посидим, - хрипит он, - и без нас справятся...
Все происходит мгновенно: тарелки гремят, дверь хлопает... Событие!
Разве меня это касается?.. Но почему кто-то другой?.. Да разве меня это
касается?.. Я же не влюблен... Ах, просто странно: почему кто-то другой!..
Да разве меня это касается?.. Надо мною же смеяться будут там, в Москве... А
может, пойти туда и спокойно, как Печорин: "Вера, я пришел за тобой..."
- Что-то она темнит, - хрипит Абношкин, - какие еще сваты? Она женщина
железная. На порог-то пускает не каждого. Того и гляди, ухватом сработает.
Темнит... И слуху такого раньше не было.
...И вот я говорю это. В комнате молчание. Гости смотрят на меня с
ужасом. Мать Веры с грохотом отодвигает стул и выходит из комнаты прочь. А
Вера вдруг, такая тоненькая, в черном платье с широким вырезом, и высокая,
зажмурившись, словно слепая шаря руками, идет в мою сторону. Плавно идет,
едва касаясь пола носками туфель.