"Фрэнк О'Коннор. Мой эдипов комплекс" - читать интересную книгу авторапоудобнее устроился в теплой кровати и стал посасывать большой палец.
- Мамочка! - промурлыкал я радостно и громко. - Ш-ш-ш, милый, - прошептала она. - Не буди папу! Это была новая опасность, похоже, куда более серьезная, чем "я разговариваю с папой". Ведь я так привык каждое утро обсуждать с мамой планы на день! - Почему? - сурово спросил я. - Потому что наш бедный папочка устал. Подумаешь, причина! И вообще, что это еще за сюсюканье: "наш бедный папочка"? Я всегда был против телячьих нежностей - в них нет ни капли искренности. - А - а, - тихо сказал я. А потом сладеньким таким тоном: - Знаешь, мамочка, куда я хочу с тобой сегодня пойти? - Нет, милый, - вздохнула она. - Я хочу пойти на реку и половить колюшек новым сачком, еще я хочу поиграть в догонялки, а... - Не буди папу! - сердито прошипела она, прикрыв мне рот рукой. Но было уже поздно. Он проснулся. Что-то пробурчал и потянулся за спичками. Потом с удивлением взглянул на часы. - Хочешь чайку, дорогой? - спросила мама кротким, вкрадчивым голосом, каким никогда не говорила. Можно было подумать, что она боится. - Чайку? - с негодованием воскликнул он. - Да ты знаешь, который час? - А потом я хочу пойти на старую дорогу, - громко продолжал я, боясь, что, если меня будут перебивать, я что-нибудь забуду. - Спи, тебе говорят! - резко оборвала меня мама. А помешать мне высказать утренние планы - это все равно что срубить дерево на корню. Отец ничего не сказал, только зажег трубку и затянулся, глядя во тьму, словно ни мамы, ни меня здесь не было. Да он же просто сумасшедший! Не успевал я открыть рот, как мама раздраженно шикала на меня. За что такое унижение? Где справедливость? Вообще, во всем этом было что-то зловещее. Когда раньше я ей говорил, что незачем стелить две постели, раз мы прекрасно можем спать в одной, она возражала: так, мол, полезнее для здоровья; и вот теперь этот тип, чужой дядька, спит вместе с ней, ничуть не заботясь об ее здоровье! Отец поднялся рано, приготовил чай и принес чашку маме, но не мне. - Мамочка! - закричал я. - Я тоже хочу чаю! - Конечно, милый, - терпеливо сказала она. - Вот, попей из маминого блюдечка. Это было уже слишком. Кому-то придется уйти - либо отцу, либо мне. Я не х@чу пить из маминого блюдечка, я хочу, чтобы в моем доме со мной считались, обращались как с равным! Специально, чтобы позлить ее, я выпил весь чай и ничего ей не оставил. Она молча снесла и это. Но, укладывая меня вечером спать, мама мягко сказала: - Ларри, обещай мне, пожалуйста, одну вещь. - Какую? - Не приходить по утрам и не беспокоить нашего бедного папочку. Обещаешь? Опять "наш бедный папочка"! Я уже относился с подозрением ко всему, что |
|
|