"Фрэнк О'Коннор. Мой эдипов комплекс" - читать интересную книгу автораторчать здесь целую вечность! Я стал тянуть его за пальто и брюки. С мамой
в таких случаях шутки плохи, она могла накричать: "Ларри, веди себя как следует, не то я сейчас тебя шлепну", отец же - удивительное дело - и бровью не повел, стоял себе и улыбался. Я посмотрел на него, прикинул - а может, взять и заплакать? Да его и слезами-то не прошибешь! В общем, гулять с ним было все равно что с горой. Он либо не замечал, что там путается и копошится под ногами, либо снисходительно усмехался сверху вниз, с заоблачной вышины. До того был занят собственной персоной, что дальше некуда. За чаем снова началось: "Я разговариваю с папой", но теперь дело еще больше осложнилось - отец держал в руках вечернюю газету и каждые две минуты опускал ее и рассказывал маме, что он там интересного вычитал. Это был запрещенный прием. Один на один, по-честному, я бы еще мог побороться с ним за мамино внимание, но когда он брал себе в помощь столько народу, я был бессилен. Несколько раз я все же пытался перехватить инициативу, но безуспешно. - Когда папа читает, ты должен вести себя тихо, - раздраженно оборвала меня мама. Одно из двух: либо ей в самом деле больше нравится разговаривать с папой, чем со мной, либо у него над ней какая-то сверхъестественная власть, и мама просто боится сказать правду. - Мамочка, - сказал я ей вечером, когда она укладывала меня спать, - как ты думаешь, если я сильно-сильно помолюсь, бог пошлет папу обратно на войну? Казалось, она на мгновение задумалась. - А почему, мамочка? - Потому что война уже кончилась, мой милый. - Но ведь бог, если захочет, может начать новую войну, а, мамочка? - Он не захочет, мой милый. Войны идут не от бога, а от плохих людей. - Вот оно что! - протянул я. Это меня немного разочаровало. Возносят бога, возносят, а ему, оказывается, не все под силу. На следующий день я проснулся в обычное время, недовольство бурлило во мне, как шампанское в бутылке. Я вытянул ноги и заставил их откровенно высказаться: миссис Правая жаловалась, что ее отец долго портил ей жизнь, пока в конце концов она не сумела упрятать его в "заведение". "Заведение" я представлял себе плохо, но чувствовал - для моего отца это самое подходящее место. Потом я подставил стул и высунулся из окошка. Рассвет еще подкрадывался, как-то виновато, словно я застал его на месте преступления. С головой, пухнувшей от всяких мыслей и планов, я добрался до соседней двери и в полутьме влез на большую кровать. С маминой стороны места не было, и я пробрался в середину между ней и папой. Я как-то упустил из виду, что он здесь, и несколько минут неподвижно сидел между ними, ломая голову: что мне с ним делать? Он разлегся так, что занял больше половины кровати, и мне даже некуда была приткнуться. Раза два-три я пихнул его ногой, он что-то забормотал и потянулся. Теперь места хватало, но проснулась мама и дотронулась до меня рукой. Я |
|
|