"Сьюзан Одо. Грехи и грешницы " - читать интересную книгу автора

службой в морской пехоте, в которой была вся его жизнь, как и жизнь его
отца, - несмотря на гибель родного сына. - Каллум покачал головой, на лице
его мелькнуло недоумение. - Знаете, он тогда даже не заплакал. Ни разу. Не
пролил ни одной слезинки...
Перегнувшись через стол, Анна взяла его за руку.
Он поднял голову, желая заглянуть ей в глаза, но она, внезапно
смутившись, уставилась на свою руку. Казалось, ее парализовала чисто
английская нерешительность.
Каллум большим пальцем мягко провел по ее ладони.
- И вместо этого вы стали фотографом, - сказала Анна, убирая свою руку
и надеясь, что это не будет воспринято как отказ.
Он слегка подвинулся, внезапно напустив на себя деловитость. Минута
откровенности, казалось, прошла.
- Я уехал из Чикаго, когда мне исполнилось восемнадцать. Упаковал вещи
и двинул на восток. Некоторое время жил на переводы от мамы, а потом мне
повезло - устроился на работу помощником фотографа.
- Но разве ваш отец не гордится тем, что вы достигли успеха?
Он горько засмеялся и покачал головой. В глазах его читалась боль.
- Стань я сутенером, он и то воспринял бы легче. В конце концов, это
же мужская профессия. Но ведь его сын избрал такую сомнительную профессию,
как фотограф. Настоящее предательство, по его мнению.
- А мама? - спросила она, удивленная и в то же время тронутая его
откровенностью.
Лицо Каллума озарилось теплой, хотя и не без грусти, улыбкой.
- О, мама всегда мною гордилась. Особенно когда наша фамилия начала
появляться в журналах и она могла показать ее подругам. Папа же запретил
мне даже приближаться к дому, а после смерти Джона их уже ничто не
связывало. В конце концов они развелись.
- Мне очень жаль, - сказала она. - Правда. - Однако такая реакция
казалась ей совершенно неадекватной.
- Ничего. - Он снова опустошил свой бокал. - Это было давно. Я уже все
пережил. - Не глядя на нее, он подозвал официанта, чтобы тот принес счет.
Желтое такси везло их домой. Глядя на залитые дождем улицы и блестящие
в неоновом свете тротуары, Анна лихорадочно обдумывала, что делать дальше.
Пригласить его к себе? И если да, что сказать? Должна ли она переспать с
ним? Она была не прочь, однако проблема заключалась в том, следует ли так
поступать. Боже, это полное безумие - в таком возрасте все еще думать о
своей репутации "хорошей девочки"! И все-таки, все-таки...
Когда они вышли из машины, он снял свой пиджак и накинул ей на плечи,
чтобы защитить от дождя. Испытывая некоторую неловкость, она посмотрела на
него и улыбнулась.
- Не зайдете? - спросила она, глядя куда-то в сторону, на облака пара,
поднимающиеся из люка посреди мостовой. - Может быть, хотите выпить? -
поспешно добавила она.
Он коротко рассмеялся.
- Думаю, на сегодня уже достаточно, - ответил он. - Как-нибудь в
другой раз.
Анна посмотрела на него и улыбнулась, внезапно ощутив жуткое волнение.
Черт побери! Зачем она предложила зайти? Нужно было всего лишь сказать
"Спасибо за чудесный вечер", чмокнуть в щеку и уйти.