"Оксана Обухова. Очки для близости " - читать интересную книгу автора

Синявский подхватил меня под локоток и, как Муху-Цокотуху, поволок в
уютный уголок, географически привязанный к кафе на ближайшем перекрестке.
Там мы и ударили по рукам. На четыре месяца я со всеми языками
поступала в Витино распоряжение. Оклад он назвал мне в тот момент, когда я
пыталась отхлебнуть кофе. Чашка дрогнула, и я облила любимый плащ,
купленный в "Березке" по чекам десять лет назад. О чем, впрочем, я забыла
тут же. На одни премиальные я поменяю и драный плащ, и сапоги "скороходы",
и мамину вязаную кепку. Хватит еще и батистовый платочек купить в переходе.
На гарантированный оклад будем жить.
Витя Синявский был старше меня лет на пять и владельцем фирмы являлся
де-юре, а де-факто руководством занимался его отец, по совместительству
депутат Моссовета. Будущее их производства виделось мне безоблачным, сытым
и по-европейски ярким. Через три оклада с премиальными наша к тому времени
неполная (папа умер год назад) семья собралась на кухонный совет.
- Машенька, - смущенно начала мама, - мне неловко об этом говорить...
Но зачем тебе переходить в школу?
- В лицей, - поправила я.
- В лицей, - поморщилась мама. - Название не столь важно. Но у тебя
все так... удачно сложилось.., ты менеджер.., оклад...
- Премиальные, - добавила я.
- Вот-вот. А нам еще Симочку ростить.
Тогда я первый раз закурила при маме.
Она молча встала, принесла из серванта папину хрустальную пепельницу и
поставила ее передо мной, как факт, - теперь ты, Маша, глава семьи.
Серафиме девять лет, мама всю жизнь провела на домашнем хозяйстве, а ее
наука медицина давно ушла вперед. Если своих дочерей она еще как-то лечила,
то остальным пациентам делала на дому уколы по предписаниям коллег, не
загоравших десять лет на Кубе.
В глубокой задумчивости, я первый раз дымила в потолок кухни, вопившей
о ремонте. Симины туфли скрипели о том же, мамино давление просило
лекарств. Деньги, оставленные папой, мы давно и успешно проели. Я затушила
окурок в пепельнице главы семьи, тем самым поставив точку в разговоре.
Не скажу, что работа менеджера была мне неприятна. Скорее наоборот, я
была неприятна ей. Подобная должность является лицом фирмы, мое же лицо
могло служить только рекламой пластической хирургии - до и после. Положение
спасали лишь густые волосы, белые зубы и нежный в девичестве румянец. Все
остальное просилось под скальпель. Среди умненьких дурнушек я всегда
занимала лидирующие позиции.
Но в работе менеджера были и бесспорные преимущества. Фигуру
нерожавшей колхозницы я укрыла дорогими костюмами, мелкие глазки -
тонированными очками и превратилась в типичную канцелярскую мышь с хорошим
окладом вне зависимости от премиальных.
Мне бы деток учить, а не солидных дядек на деньги уговаривать.
Семья Синявских с этим не соглашалась.
Я была первой и последней женщиной, с которой Синявские ездили в
служебные командировки, не опасаясь домашних скандалов.
Так продолжалось два года. До тех пор, пока Сима не позвонила мне на
работу и не сказала, что маму увезла машина "Скорой помощи".
Инсульт. Тромб разорвал сосуд в маминой голове и нашу жизнь.
Я металась между больницей, офисом, аптеками и магазинами. Похудела,