"Владимир Обручев. Плутония (роман)" - читать интересную книгу автора

за работы. Починили лодки и спилили несколько крупных бамбуков, росших
вблизи стана, что потребовало много времени, так как в распоряжении
плотников была только одна небольшая ручная пила. Потом очистили
стволы от веточек, распилили их на части той же длины, как и лодки, и
связали из них плот шириной в полтора метра, который должен был
помещаться между обеими лодками. На плот предполагали класть более
объемистые вещи, покрывая их шкурами. Обе лодки, соединенные с плотом,
в совокупности представляли нечто вроде парома, прочного, легкого и
достаточно поворотливого.
Работы заняли целый день, в течение которого наблюдения за диском
Плутона обнаружили, что количество и размеры темных пятен не
уменьшились, но и не увеличились. Спать легли рано. Возле палатки
горел небольшой костер. Генерал лежал у входа в палатку, и
путешественники рассчитывали спокойно спать, выходя только изредка,
чтобы подбросить дров.
Но эти надежды не вполне оправдались. Как только в палатке все
затихло и в окружающей чаще начинались шорохи, Генерал настораживался
и ворчал. Шорохи прекращались, и собака успокаивалась; потом опять
начинался шорох, словно какой-то зверь бродил по кустам вокруг
лужайки, высматривая добычу, но не решаясь выскочить. Чтобы не быть
всем настороже, решили караулить по очереди, и Папочкин первый уселся
у костра с ружьем в руках. Шорохи то удалялись, то приближались, и
зоолог наконец так привык к ним, что крепко заснул. Огонь постепенно
потухал, и костер превратился в кучу тлеющих углей.
Вдруг собака яростно залаяла. Папочкин проснулся и увидел на
окраине лужайки крупного хищника, похожего на льва, но с менее длинной
гривой и с торчащими из полуоткрытой пасти клыками, как у сабельного
тигра. Хищник стоял в нерешительности, а Генерал, заливаясь лаем,
отходил, поджав хвост, за костер, поближе к палатке.
Зоолог, быстро пришедший в себя, поднял ружье и выстрелил в зверя,
находившегося на расстоянии шагов двадцати. Пуля попала в грудь, но
зверь еще имел силу сделать прыжок, попал в кучу углей, обжег себе
брюхо и покатился к палатке; задней лапой он ударил по полотну,
разорвал его сверху донизу и зацепил сапоги Макшеева, лежавшие у его
изголовья. Передняя лапа в судорожных движениях чуть-чуть не угодила в
лицо Каштанова, раздробила карманные часы, лежавшие в шапке на земле,
и разорвала шапку в клочья. Генерал, прижавшийся у входа в палатку,
был отброшен вглубь ударом третьей лапы, поплатился несколькими
царапинами и со всего размаха упал на Громеко, сладко спавшего у
задней стенки.
Переполох получился необычайный. Возле палатки в полумраке билось
и ревело что-то громадное, и полы палатки разлетались и рвались под
его ударами. В глубине палатки Громеко боролся с Генералом, который
старался спрятаться за него и которого он принял за какого-то хищника.
Каштанов тщетно искал спички, лежавшие в шапке возле часов, и не
находил даже самой шапки. Папочкин кричал снаружи:
- Вылезайте скорее с задней стороны! Это лев, которого я не могу
прикончить, потому что боюсь попасть в вас!
Наконец зверь, судорожно вытянув лапы, затих; Макшеев нашел спички
и зажег свечу; Громеко оставил Генерала, и все трое, полуодетые и