"Сергей Обломов. Медный кувшин старика Хоттабыча (сказка-быль для новых взрослых)" - читать интересную книгу автора

Дядька с интересом осмотрел Джинна с головы до ног, потом как бы даже
внутри -- через глаза -- и скептически заметил:
-- Вы похожи на человека. Вероятно, за время моего одинокого отчаянного
заточения духи сильно огрубели. Впрочем... -- И тут он начал издавать
какие-то птичьи звуки, раскрывая при этом рот, как рыба, и постоянно меняя
зверское выражение глаз. Джинн испугался, что дядьку сейчас хватит припадок
какой-нибудь восточной эпилепсии и начнутся проблемы. Но это быстро
закончилось, птичья речь снова стала вполне человеческой и даже русской. --
То есть вы меня не понимаете? Но язык наш не мог измениться -- небо ведь
осталось прежним, вон, я вижу его облака в окне. Нет, вы, безусловно, не
джинн.
Джинн хмыкнул.
-- Не огорчайтесь, -- примирительно заявил дядька. -- В том, чтобы быть
человеком, есть свои неоспоримые преимущества. Хотя я едва ли согласился бы
на них. Как вас зовут, человек?
-- Джинн, -- начал сердиться упрямству, непонятливости и непонятности
незнакомца Джинн. -- Меня зовут Джинн. Ник такой, ясно?
-- Ясно. -- Незнакомец заулыбался и закивал головой. -- Джинн -- это
одно из ваших имен. Имя, которое вы предпочитаете. Если вам угодно, я буду
называть вас именно так, но и любое другое ваше имя я приму с открытым
радостным сердцем. Какие еще у вас есть имена?
-- Гена Рыжов, -- буркнул Джинн. -- Рыжов Геннадий Витальевич.
-- Да-да-да, -- продолжал улыбаться и кивать дядька, -- все правильно.
Имя семьи, имя тела, имя отца. Я с удовольствием сообщил бы вам свое имя
тоже, но в переводе оно теряет смысл, а таким, какое оно есть, вы не сможете
им пользоваться. -- Тут он снова захрипел и зачирикал; при этом у него изо
рта вырвался язычок пламени, что, конечно, очень сильно напугало Джинна. --
Вот видите, вряд ли вы сможете это повторить.
Тут он был прав. Фокус с огнем Джинну был совершенно недоступен. Однако
именно это так напугавшее Джинна своей внезапностью пламя теперь
окончательно его успокоило: чувак был фокусник. Почему-то в массовом
сознании артист, как и любой другой обладатель выделяющего из толпы общества
дара, априори не может быть плохим человеком. Причастность дядьки к богеме
объясняла Джинну его странную одежду, поведение и речь, но, правда,
совершенно не оправдывала непризванность появления в чужом доме.
-- Поэтому вы можете назвать и называть меня как угодно, -- продолжал
наглый фокусник. -- Любой звук вашего языка я приму как свое второе имя, тем
более что никто не имеет на это большего права, чем вы. Ведь это вам я
обязан своим вторым приходом на свет и воздух. Если, конечно, не считать
того, кто это все придумал. Впрочем, вашими устами имя мне даст именно он.
Какое оно?
-- Чего -- оно? -- не понял Джинн.
-- Имя.
-- Какое имя?
-- Мое имя. -- Заметив недоумение в глазах Джинна, дядька прояснил: --
Я прошу вас дать мне имя.
-- Да не брал я у вас никакое имя! Как вы здесь оказались вообще, а? Я
вас первый раз вижу.
-- Вы, наверное, сильно ударили голову, когда миловали мне свободу от
ужасного заклятия мудрого иудейского царя. Воистину светлый разум, способный