"Лесли О'Грейди. Сапфир и шелк " - читать интересную книгу автора

хозяйки, он решился подойти к леди Вивьен.
Всякий раз, общаясь с Узсли, маркиза думала о несправедливости судьбы,
так жестоко обошедшейся с младшим из внуков. Если бы только небеса были так
же благосклонны к Уэсли, как к его кузену Николасу. Но, увы, Уэсли не мог
похвастаться своей фигурой. Он походил на Николаса так, как злая карикатура
походит на почти безупречный оригинал. Его грузное, похожее на короб тело
чудом держалось на тонких и кривых, похожих на паучьи лапки, ногах.
Маленькие, близко посаженные глаза смотрели мрачно. Нос Уэсли, огромный,
мясистый, был весь в красных прожилках. Да и губы были слишком толстые и
широкие, чтобы казаться привлекательными.
Как это несправедливо, думала леди Вивьен, сочувственно глядя на внука.
Общества Николаса ищут все, о нем говорят, его помнят. А Уэсли словно и не
существует ни для кого. Николас был красавцем и умницей. А его кузен в
глазах людей оставался бледной тенью старшего.
И все же не Уэсли, а Николас выгнал из дома свою родную бабушку. Уэсли,
честный, внимательный и отзывчивый Уэсли, не забывал навестить старуху и
оказать ей почтение.
- Добрый день, бабушка, - сказал Уэсли своим тихим, мягким, но
удивительно отчетливым голосом. - Как тебе здесь живется?
- Ты прекрасно знаешь, что я никак не могу прийти в себя после того,
как Николас выгнал меня из своего дома. Теперь я вынуждена жить одна в этом
особняке, доставшемся мне по наследству от мужа, - ворчливо произнесла
старуха, наблюдая, как Уэсли усаживается в кресло напротив. - Если бы не
Джума и мои собачки, я бы умерла от одиночества. Скажи, что я такого
сделала, чем заслужила такое ужасное отношение со стороны собственного
внука?
Не дав Уэсли ответить, она сказала сама:
- Я знаю, почему он так третирует меня. Он хочет играть в свои
распутные игры без свидетелей, вот в чем причина.
Раздраженно махнув рукой, старуха отпустила Джуму. У нее было железное
правило: никогда не обсуждать семейные проблемы в присутствии слуг, вне
зависимости от того, насколько хорошо она к ним относилась. Кое-что она
должна была сообщить Уэсли наедине.
- То, что творится в поместье Силверблейд, просто ужасно, ужасно. Какой
скандал! Какой грех перед Богом и людьми. Средь бела дня в саду творят
такое... Каждую ночь он спит с новой женщиной. Содом и Гоморра! В своем
распутстве Николас превзошел самого дьявола. А его друзья?! Сущие черти,
свита Сатаны!
Старая дама покачала головой.
- Отец Николаса, - добавила она, - пусть земля ему будет пухом,
наверное, в гробу перевернулся.
Серые глазки Уэсли округлились и расширились.
- Я знаю, что Николас слывет повесой, но не станешь же ты верить...
- Я знаю, о чем говорю, Уэсли, - твердо произнесла маркиза. - У меня
есть шпионы в Силверблейде. Они мне обо всем рассказывают.
Уэсли вздохнул:
- Я надеялся, что смогу оградить тебя от всего этого, бабушка.
- Я знаю, что ты хороший и добрый, Уэсли. И поэтому неохотно веришь в
то, что кто-то может совершать недостойные поступки. Знаю, как больно тебе
все это слышать. Но поверь: все, о чем я тебе говорю, - правда.