"Эдна О'Брайен. Деревенские девчонки ("Деревенские девчонки" #1) " - читать интересную книгу автора

болтая ногами.
- От этой бочки твоё платье будет коричневым, - сказала я.
- Оно и так коричневое, зубрилка. Я зайду к тебе домой и взгляну на
кольца. - Она обожала мамины кольца и всегда примеряла их, если заходила к
нам домой.
- Нет, не надо, - твердо произнесла я. Но мой голос дрожал.
- Нет, я зайду. Мне надо набрать букет цветов. Моя мама велела мне
попросить у твоей мамы разрешения набрать цветов, Мама завтра принимает
архиепископа, так что нам надо поставить на стол букет колокольчиков.
- Какого архиепископа? - спросила я, так как в нашей епархии был только
епископ.
- Ты не знаешь нашего архиепископа? Да ты что, протестантка какая или
что?
Я продолжала шагать что было сил. Я надеялась, что она устанет и
отвяжется от меня или соблазнится заглянуть в книжную лавку за каким-нибудь
дармовым приключенческим романом. Владелица лавки очень плохо видела, и
Бэйба поперетаскала у неё кучу книг.
От злости на неё я так яростно дышала, что чувствовала, как расширяются
мои ноздри.
- Мой нос почему-то стал больше. Он станет снова как был? - спросила я.
- Твой нос всегда был большим. Он очень смахивает на картошку.
Мы миновали зеленные ряды и универмаг, а потом прошли мимо целого ряда
маленьких киосков, облепивших их со всех сторон. Мы миновали банк,
располагавшийся в чудесном двухэтажном здании с полированной доской для
дверного молотка, и поднялись на мост. Даже в такой безветренный денёк вроде
нынешнего, река под мостом ревела и бурлила, точно собиралась выйти из
берегов.
Так мы вышли из городка и стали подниматься по тропинке, ведущей через
холм к кузнице. Холм порос лесом, и здесь было темновато, так как листья уже
распустились. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь ударами молота из
кузницы, где Билли Туохи отковывал подкову для лошади. Над нашими головами
носились и пели птицы.
- Эти птицы действуют мне на нервы, - сказала Бэйба, сморщив лицо.
Билли Туохи кивнул нам сквозь открытое окно кузницы. Внутри было так
дымно, что мы едва различали его. Он жил вместе со своей матерью в маленьком
особняке позади кузницы. Они держали пчёл и единственные во всей округе
выращивали брюссельскую капусту. Он любил прихвастнуть в разговоре, но его
байки было интересно слушать. Он рассказывал нам, как послал своё фото в
Голливуд и получил телеграмму: "Приезжайте скорее, у вас самые большие глаза
со времен Греты Гарбо". Он рассказывал нам, что он как-то ужинал вместе с
Ага Ханом на скачках в Гэлвее, а после ужина играл с ним на бильярде. Ещё он
рассказывал нам о том, как у него украли ботинки, когда он в гостинице
выставил их за дверь. Он рассказывал нам очень много разных историй, что мы
слушали их длинными вечерами, как зачарованные, глядя на горящий в камине
торф. Он умел танцевать джигу и рил и отлично играл на аккордеоне.
- Ты знаешь, кто такой Билли Туохи? - внезапно спросила Бэйба, словно
желая напугать меня.
- Кузнец, - ответила я.
- Боже, какая же ты простушка. А кто ещё?
- Ну кто?