"Анатолий Нутрихин. Жаворонок над полем (Повесть о детстве Д.Менделеева) " - читать интересную книгу автора

Нашлось чем покормить и гостя-гимназиста. Из шкафчика, разрисованного
красными петухами и синими веточками, молодой хозяин достал деревянные
ложки. Напластал ножом хлеб. Извлек из печи чугунок с теплыми щами. Начали
хлебать...
- Ты ешь быстрее, - поторапливал Фешка. - Надо на базар поспеть. Батя
наказал деньги с пиленковского приказчика получить. Мы купцу два засова для
амбара и тележные шкворни выковали. Получу плату - крючки рыболовные купим.
У вас в гимназии все медленно едят?
Митя зачастил ложкой, поперхнулся. Приятель постучал его кулаком по
спине, чтобы полегчало. Вскоре они вышли из дома. Фешка навесил на пробой
замок, щелкнул ключом и спрятал его под крыльцо; на прощание погладил Жучку
и проверил, надежно ли прикреплена к ошейнику цепь.
Большую Спасскую за разговорами отмахали незаметно. Раза два им
повстречались знакомые мальчишки, постояли - поболтали. Когда поравнялись с
острогом, Фешка возжелал поиграть на ближайшем пустыре в "бабки". Митя
согласился. Залетала в воздухе бита... Менделеев играл в долг. Поначалу
счастье улыбалось ему. Карман наполнялся бабками, но потом снова опустел.
Заговоренная Фешкина бита сделала свое черное дело. Подошел еще один
мальчишка.
- Знакомься, Митя. Яшка-музыкант, - сказал Фешка. - Свой в доску...
С приходом новенького Мите опять стало фартить. Но Фешка сгреб с кона
кости и ссыпал в сумку. "Чего это он?" - недоумевал Менделеев. Но тут же
понял причину такого поведения приятеля: раскрылись ворота острога, и из них
вышла колонна арестантов, охраняемая конвойными.
Однообразная одежда делала острожных похожими. Но, присмотревшись было
нетрудно заметить, что все арестанты - разные. В облике большинства из них
чувствовались какая-то жизненная усталость и покорность судьбе. Были здесь и
люди, несломленные жестокой долей. К ним принадлежал и молодой кандальник,
шедший в первом ряду. В его рослой фигуре ощущались сила и уверенность в
себе.
Фешка вынул из сумы полкраюхи ситного и, разломав на куски, сунул
товарищам:
- Каторжным гостинец. Вперед, робя!
Не без опаски приблизившись к колонне, Митя протянул хлеб седенькому
арестантику. "И за что таких сажают в тюрьму?" - удивился он. И тут увидел,
как Фешка отдал ситный молодому кандальнику из первого ряда. А тот ему
что-то сказал.
- Мелочь пузатая, отвали от колонны! - гаркнул фельдфебель. - Ухи
оборву...
Острог был еще рядом, и старший из конвойных проявил рвение: авось, за
ним наблюдает начальство. Вообще же, стража не препятствовала заключенным
принимать подаяние. Она даже нарочно водила их по людным улицам, чтобы
милостыня была обильнее: часть ее солдаты присваивали. Однако сейчас
фельдфебель отпихнул Фешку от колонны:
- Убирайся!
- Не обижай дите. Осерчаем, - раздался голос молодого кандальника.
- Помолчи, Орлик, - оглянулся фельдфебель. - Вор - мне не указ.
- Чего такой сердитый, Матвеич? Или жена дома стружку сняла?
Острожные засмеялись. Колонна удалялась. Один из арестантов,
обернувшись, крикнул: