"Анатолий Нутрихин. Жаворонок над полем (Повесть о детстве Д.Менделеева) " - читать интересную книгу автора

Или будем драться на шпагах, только на деревянных?
Ему объяснили, что Загурский - дворянин. В его древнем роду не принято
прощать оскорбления. Конечно, шпаг у них нет, но настоящие пистолеты
раздобыть можно, но где: пока секрет...На том и расстались.
Митя вернулся в гимназию, довольный тем, что спокойно принял вызов на
поединок. Но мало-помалу его задор угасал. По существу все складывалось
скверно. Услужливое воображение рисовало малоприятную картину: после дуэли
его, тяжело раненного, привозят домой. Семья приходит в ужас. "Что ты
наделал, несчастный", - рыдает мать. Захотелось бежать в Загурскому
мириться. Но подумалось: тот сразу решит будто Менделеев испугался... "Нет,
буду драться, надо только постараться одержать верх в поединке", - думал
Митя, пугаясь своей решительности и восхищаясь ею.
На следующее утро снова явились секунданты Загурского. По их словам,
оружие пообещал раздобыть Амвросин. У него дома, в гостиной, на ковре висит
несколько отцовских пистолетов. Временное исчезновение двух из них не
заметят.
- Пистолеты, так пистолеты, - с напускной небрежностью согласился
Менделеев.
Когда он поделился этой новостью с товарищами, те стали наперебой
предлагать себя в секунданты. Митя выбрал Деденко. И в тот же день Максим
ходил на Рождественскую улицу, где жил Загурский, вести с ним переговоры, на
которых присутствовал и Саханский. Поначалу Деденко предложил мириться, но
получил отказ. Тогда договорились стреляться через два дня, в восемь вечера,
на берегу Иртыша, где в него впадает Курдюмка. В это время там обычно
пустынно. Рабочие кожевенного завода, возвращающиеся после дневной смены
домой, уже все пройдут. Чтобы никто не помешал, стреляться следует среди
камышей, на поляне. Сумерки еще не сгустятся, и дуэлянты смогут четко видеть
друг друга. Драться им до первой крови, если один из противников не
откажется раньше.
Дома Митя был молчаливее обычного, и в семье забеспокоились не болен ли
он. Пришлось успокоить родных: здоровье, мол, в полном порядке. Между тем
день поединка приближался. Накануне его возникло осложнение, поскольку
Амвросин не смог достать оружие. Отец его внезапно уехал в Ишим по делам
службы, прихватив с собою пару пистолетов Лепажа. А оставшиеся оказались
неисправными и просто украшали гостиную.
Кто-то из секундантов предложил противникам биться на кулаках.
Саханский посоветовал на ножах, но его никто не поддержал. И тут вспомнили о
самопалах, распространенном в мальчишеском мире оружие, причем довольно
грозном. Митя сказал, что неплохие самопалы есть у одного из его приятелей.
Он имел в виду Фешку, которому однажды на Отрясихе предлагали за самопал
старинный кинжал, но сын кузнеца не согласился на такой обмен.
Секунданты Загурского сказали, что Митя может стрелять из любого
самопала, а они принесут свой. На том и порешили. Менднлеев сходил на
Большую Спасскую к Фешке и к вечеру вернулся домой, ощущая в кармане
приятную тяжесть самодельного пистолета.
И день дуэли наступил. В обед Митя почти не ел, а потом с нетерпением
ждал прихода Деденко. Вечером, в начале восьмого, они отправились к Иртышу.
На облюбованной полянке их уже ждали Загурский, Саханский и Лешка Дьяков.
Последний вызвался быть вторым секундантом Загурского и одновременно
исполнять обязанности врача, если таковой потребуется. Сев на траву, он