"Анатолий Нутрихин. Жаворонок над полем (Повесть о детстве Д.Менделеева) " - читать интересную книгу автора

По окончании молебна раздается будничная команда:
- Налево! По классам... Марш!
Развод, трели, звонков, коридоры пустуют... В четвертом классе первый
урок - закон Божий. Отец Лев усаживается за кафедру, листает журнал,
устраивает перекличку. Потом гимназисты поочередно читают катехизис. Батюшка
мягким голосом излагает догматы христианства, вспоминает поучения патриарха
Филарета, рассказывает о его святой жизни.
Ученики внимательно слушают, и только на задней парте "камчадалы"
украдкой играют в карты. Да Путьковский и Серебренников, когда отец Лев
отворачивался, перестреливаются комочками жеваной бумаги. Урок благополучно
завершался, когда Саша Путьковский ошибся и угодил жвачкой не в
Серебренникова, а в щеку внезапно обернувшегося учителя.
Класс загудел: очень забавно выглядело лицо испугавшегося Путьковского.
Возмездие последовало немедленно.
- Марш в угол, - сказал отец Лев.
Неудачливый стрелок поплелся в дальний угол класса. Там возле печки
обычно томились проштрафившиеся. Серебренников, довольный тем, что влип не
он, незаметно бросил приятелю яблоко. Тот ловко его схватил. Это понравилось
остальным, и к печке полетело три конфеты. Саша поймал их, но съесть не
успел: раздался звонок.
На следующем уроке учитель Малосатов, низкорослый брюнет - обычно
тщательно одетый и причесанный, а сегодня какой-то помятый, - втолковывал
гимназистам порядок подачи прошений в уездные и губернские суды, а также
казенные палаты. Задав для проверки вопросы и выслушав ответы, он повел речь
о правах дворянства.
- Наш-то, видать, с похмелья, - шепчет Мите сидящий с ним на одной
парте Медведенков.
- Да, странный он сегодня, - отвечает Менделеев. - Наверно, ты прав.
Однако мальчики ошиблись. Малосатов был трезв. Просто у него ночью
болел зуб. Утром он пошел на Казарменную улицу к Вольфу, но не застал
доктора дома. Тогда учитель поспешил к лекарю Штаубендорфу, жившему довольно
далеко. И тот удалил злосчастный зуб.
Невыспавшийся преподаватель вел урок вяло. В классе скучали. Желая
развлечь товарищей, из-за парты поднялся острый на язык Пешехонов,
прикидываясь простаком, спросил:
- Извините, Дмитрий Яковлевич... Вы о привилегиях дворян толкуете, о
праве помещиков распоряжаться крепостными. А у нас только что был урок
закона Божьего, и священник говорил, что все люди равны перед Богом. Почему
же тогда одни повелевают другими? Кто прав - отец Лев или вы?
- Перед Богом все в равном ответе. Но Всемогущий даровал власть
правителям земным для общего блага, чтобы был в мире порядок. А твоя
любознательность, Пешехонов, была похвальна, если бы ты к познанию
стремился. А ты, полагаю,- озорник, Гаврила. Вообще ваш класс худший в
гимназии, хотя и в остальные проникает дух анархии. А истоки смуты в вашем
общении с детьми государственных преступников, сосланных в Тобольск. Их
родители, вольно или невольно, внушают своим чадам крамольные мысли, а те -
вам. Однако продолжим разговор о гражданских состояниях...
На большой перемене гимназисты ринулись вниз по лестнице, словно
табунок лошадей, вырвавшийся из загона. На площадке они смели с пути эконома
Федора Павловича. Рыхлый, малоподвижный человек, он успел взяться за перила