"Алексей Новиков-Прибой "Поход" (Цусима. Кн. 1)" - читать интересную книгу автора

Если бы каждый день так кормили, я бы на всю жизнь остался на корабле
топтать царские палубы.
Неразлучный друг его, минер Вася-Дрозд, заметил:
- Ну и прожорлив же ты, Бакланов! Акула, а не человек! Только покажи
тебе что-нибудь из съестного, у тебя сейчас же рот нараспашку.
- Таким всевышний творец создал меня. А затем по физике прямо
сказано: природа не терпит пустоты. Значит, милый человек, я тут ни при
чем.
- От еды свинья жиреет только, а не умнеет.
Кочегар насмешливо посмотрел на своего приятеля сытыми глазами,
ухмыльнулся и промолвил:
- Спой, Дрозд, что-нибудь. Твое пение для моего желудка - что
кислород для топки, - очень хорошо идет сгорание.
- Об этом попроси свою мамашу.
На бак обрушилось облако сверкающих брызг, смочив всех, кто находился
у фитиля.
Матросы, смеясь, вскочили.
- Эге! Океан начинает хамить.
- Счастье наше, что шторм попутный. Досталось бы всем, если бы в лоб
ударил.
После полуденного отдыха старший офицер Сидоров, сопровождаемый
боцманами и матросами, обходил верхние части корабля. Шторм, по-видимому,
закуролесил надолго. Поэтому нужно было осмотреть каждый предмет и
удостовериться, что он не будет смыт волною. Сидоров побывал на баке, на
самом носу корабля и, убедившись, что клюз-саки на месте и якорные канаты
обтянуты туго, повернул обратно. Затем полез на ростры. По его приказанию
основательней закреплялись на своих местах гребные шлюпки и паровые
катеры. Слепой шторм не разбирался в чинах и поступал со старшими
офицерами не лучше, чем с боцманами и матросами. Куда девалась прежняя
солидность начальника? Чтобы перейти с одного места на другое, он так же,
как и его подчиненные вынужден был сгибать спину, вбирать голову в плечи,
и балансируя, широко раскидывать руки, как будто намеревался поймать
кого-то в объятия. Благодаря тому, что из-под ног у него уходила опора,
все его движения были нервные, порывистые, с внезапными остановками, с
неожиданными бросками в сторону, словно он получил невидимый толчок в бок.
Ветер дерзко рвал его лихо закрученные усы и обдавал густым соленым
душем, смачивая на нем все платье с ног до головы. Чтобы лучше слышать
друг друга, Сидорову и его подчиненным приходилось кричать, а это
производило впечатление, что между ними происходит пьяная ссора.
Серьезнее было в батарейной палубе. Вследствие перегруженности
броненосца она оказалась довольно близко от поверхности воды. Пушечные
порты закрывались не совсем плотно и, обдаваемые волнами, давали течь. Но
хуже будет, если шторм изменит свое направление и начнет бить судно в борт.
Волну, мягкую и податливую, можно сравнить с боксерским кулаком в
пухлой перчатке. Кажется, что может сделать боксер таким кулаком? Однако
это не мешает ему своими ударами ломать у противника ребра, выбивать
челюсти. То же самое делает и разъяренное море с судном, разрушая у него
железные части.
Если пушечные порты не выдержат тяжелых ударов волн, то в
раскрывшиеся отверстия начнет врываться вода и, перекатываясь от борта к