"Алексей Новиков-Прибой "Поход" (Цусима. Кн. 1)" - читать интересную книгу автора

даром, потерянное время.
На второй день впервые прибыл на крейсер адмирал Рожественский. Весь
экипаж был выстроен повахтенно на верхней палубе. Ждали, что он будет
опрашивать претензии и начнет разбираться в происшедшем событии; а от него
услышали другое:
- Я знал, что команда здесь сволочь, но такой сволочи я не ожидал!
Он произнес это с таким ревом, что у него перехватило горло. Лицо его
вдруг, посинело. Он быстро повернулся, спустился по трапу и, усевшись на
паровой катер, направился к своему броненосцу. Получилось впечатление, как
будто он приезжал только затем, чтобы произнести эту единственную и
никогда не забываемую фразу.
Затем появился приказ адмирала Рожественского от 12 января за № 34. У
нас на "Орле" он был оглашен перед вечерней молитвой на шканцах, куда были
собраны все матросы. Старший офицер Сидоров, покрутив седые грозные усы,
начал читать:
- "В команде крейсера первого ранга "Адмирал Нахимов" среди честных
слуг царских завелись холуи японские, сеющие смуту между несмыслеными и
прячущиеся за спины их.
Холуи эти будут найдены и будут наказаны по всей строгости закона. А
пока их не найдут, ротные командиры (в приказе перечисляются фамилии
четырех лейтенантов) арестовываются домашним арестом с исполнением
служебных обязанностей, а фельдфебели (тоже все четверо названы по
фамилиям) смещаются на оклад содержания матросов второй статьи с 1-го сего
января".
После молитвы, когда расходились за койками, слышался говор среди
матросов:
- Теперь найдут виновников.
- Еще бы! Ведь не захочется ротным командирам сидеть под арестом. Они
постараются найти. И фельдфебели им помогут.
- Лишь бы указать на несколько человек, а виновны они или нет - это
не важно.
- А при чем тут холуи японские?
- Сам он царский холуй!
На клотиках флагманского корабля вспыхивали огни световых сигналов.


Глава 6


ПРОВЕРЯЕМ БОЕВУЮ ПОДГОТОВКУ

Начался период тропических дождей. Голубая высь при этом лишь иногда
затягивалась сплошным серым покровом, сеющим мелкую водяную пыль. В
большинстве же случаев по небесной пустыне плыли иссиня-белесые облачка,
между которыми, почти не переставало светить солнце. Казалось, что каждое
такое облачко было размером не больше шапки, но из него, как из
опрокинутого чана, обрушивался на нас теплый ливень. Получалось
впечатление, как будто сам воздух превращался вводу. Так повторялось через
каждые десять-пятнадцать минут. Дождь начинался внезапно, как и внезапно
обрывался, словно кто в небе закрывал клапан, а потом, пронизанный лучами,