"Наталия Новаш. Ночь святого Христофора (Журнал "Фантакрим-MEGA")" - читать интересную книгу автора

Я долго не мог догадаться, в чем дело, но наконец меня осенило. Тогда,
ужасаясь содеянному, однако не видя иного пути, я со стоном сорвал с груди
серебряный крест и вышвырнул вон, за пределы магического круга...
И как только крест мой блеснул в воздухе и, звякнув, упал у порога,
белый небесный свет залил мельницу. Стены и потолок заколебались,
искаженные нездешним пламенем, грянул вселенский колокол и оглушил меня...
Все замелькало... Видения неведомых стран сменяли друг друга, и сонмы
ярких миров помчались перед очами, как в сновиденьях пророков. Я замертво
рухнул на пол, и лишь богу известно, было ль на самом деле или привиделось
мне в бреду все, что случилось дальше...
Я открыл глаза, когда все утихло. Одни лишь летучие мыши шуршали под
потолком, да полная луна в окне светила на раскрытую передо мной страницу.
Я не помню, какого беса вызывало следующее заклинание, но на сей раз
повезло сразу.
Это был самый могущественный из бесов, в чем он сам признался,
приветствуя меня диким хохотом и сильным пожатием старческих пальцев.
То была подагрическая рука знаменитейшего из бессмертных. Рука,
прикосновения которой так страшились все...
- О дьявольщина, черт возьми! Дай мне на тебя посмотреть! - загрохотал
он мне прямо в ухо. - Сам Соломон был скромен со мной, как девственница!
Юлий Цезарь - и тот не решался спрашивать о пустяках, как ни сжигала его
жажда власти!.. О чем же способен просить осмелившийся вызвать меня?
- Понятия скромности или страха неведомы для того, кто брошен судьбой
присутствовать при конце света, но надеется отвратить конец, - ответил я
храбро. - И, кроме того, прости, я вызвал тебя по ошибке, - пришлось мне
добавить. - Я даже не знаю точно, как тебя зовут... Имен упоминают
много...
- Ах, вот как?! - расхохотался он, и я вынужден был объяснить, почему
вызвал его и о чем прошу.
Мне снова ответили смехом, и я почувствовал себя распоследним учеником
подмастерья, который просит подметку у папы римского, думая, что попал к
главному из сапожников.
Он был дьявольским, этот хохот, но в нем не слышалось ни раздражения,
ни желания оскорбить. Мне почудилось, что покровитель мой мне сочувствует.
- Так ты просишь спасти твой мир? - сказал он. - Ну, что ж... Я хотел
бы знать, заслуживает ли он того...
Мы беседовали очень долго. Его интересовало все... И когда появились
первые нечеловеки, и как из богом созданных тварей делали себе подобных,
наделенных столь редкой жестокостью и чуждостью всему людскому.
Иногда он перебивал вопросами и странными замечаниями.
Я рассказал ему о юродивой хромоножке и о несчастной козе; о герцоге и
настоятеле монастыря, отправившем меня с лишним грузом... Он тотчас же
выспросил все подробности об осажденной крепости.
- Так, значит, нечисть боится крыс? - вдруг оживился он чрезвычайно и,
удовлетворенно покачивая головой, выслушал с интересом мой долгий рассказ
о том, как пришельцы окружили замок кольцом из костров и без жалости
сжигают все живое, проникающее из замка: будь то спасающийся от голода
беглец или крыса, стремящаяся к реке...
- Да... - задумался он на миг. - Мерзавец твой настоятель... - И тут же
перескочил на другое, принявшись уточнять перечень средств, применяемых