"Амели Нотомб. Любовный саботаж (вариант перевода)" - читать интересную книгу автора

такой же, как в больнице в Кобе, а еще...
Однако не будем спешить с выводами. Коммунизм где-то здесь, это ясно,
но не стоит судить сгоряча. Дело серьезное, ведь речь идет о слове.
И все-таки что же здесь самое странное?
И тут силы покинули меня. Я легла на плиточный пол аэропорта и сразу
уснула.

Просыпаюсь. Не знаю, сколько времени я спала. Родители все еще ждут
багаж, и вид у них слегка удрученный. Мои брат и сестра спят на полу.
Я забыла про коммунизм. Хочется пить. Отец дает мне денег, чтобы я
купила воды.
Слоняюсь туда-сюда. Здесь нет разноцветных газированных напитков, как в
Японии. Продают только чай. И я делаю вывод: "Китай - это страна, где пьют
чай". Ладно. Подхожу к маленькому старичку, который им торгует. Он
протягивает мне кружку обжигающего напитка.
С этой огромной кружкой я сажусь на пол. Чай крепкий и потрясающий.
Такого я никогда не пробовала. За несколько секунд он опьяняет меня. Это мое
первое в жизни опьянение, и оно мне очень нравится. В этой стране меня ждут
великие дела. Я прыгаю по аэропорту и верчусь как юла.
И тут я сталкиваюсь нос к носу с коммунизмом.

Когда наконец прибывает багаж, на улице уже темно.
Мы едем в машине, вокруг нас бесконечно странный мир. Время близится к
полуночи, улицы широки и безлюдны.
У родителей все еще удрученный вид, а брат и сестра удивленно озираются
вокруг.
От теина в голове настоящий фейерверк. Стараясь не выдать себя, я дрожу
от возбуждения. Все кажется грандиозным, начиная с меня самой. Мысли играют
в голове в чехарду.
Я не чувствую, что мой экстаз неуместен. Китай "банды четырех" и я
существуем в разных измерениях, и так будет продолжаться три года.
Машина прибывает в гетто Саньлитунь. Оно окружено высокими стенами, а
стены - китайскими солдатами. Здания похожи на тюрьму. Нам отведена квартира
на пятом этаже. Лифта нет, а лестничные площадки залиты мочой.
Поднимаемся наверх с чемоданами. Мать плачет, я понимаю, что было бы
бестактно демонстрировать сейчас свой восторг, и сдерживаю себя.
Из окна моей новой комнаты Китай выглядит до смешного безобразным. Я
снисходительно гляжу на небо и прыгаю на кровати.

"Мир - это все, что имеет место", - пишет Витгенштейн.
Если верить китайским газетам, в Пекине имели место разного рода
поучительные события.
Проверить это было невозможно.
Каждую неделю дипломатическая почта доставляла в посольства
международную прессу. Статьи, посвященные Китаю, смахивали на новости с
другой планеты.
Существовала еще газета с ограниченным тиражом, которая
распространялась среди членов китайского правительства, а также, по нелепой
необходимости соблюдать гласность, среди иностранных дипломатов: ее печатали
там же, где и "Жэньминь жибао", но информация в этих двух газетах сильно