"Амели Нотомб. Ртуть" - читать интересную книгу автора

- Я родилась в Не, так там и живу. Профессию медсестры освоила в
больнице, где и сейчас работаю. Мой отец был рыбак, мать - учительница. Мне
нравится жить у моря. Я люблю смотреть, как причаливают корабли в порту.
Когда я вижу их, мне кажется, что я знаю мир. Хотя сама я никогда не
путешествовала.
- Это чудесно!
- Вы смеетесь надо мной.
- Нет! У вас такая простая и прекрасная жизнь!
- Действительно, мне по душе такая жизнь. И особенно по душе моя
работа.
- А какое ваше самое заветное желание?
- Мне бы хотелось когда-нибудь уехать на поезде в Шербур. А там я села
бы на большой корабль, который увез бы меня далеко-далеко.
- Как странно. А со мной было то, о чем вы мечтаете, только наоборот.
Когда мне было двенадцать лет, большой корабль из Нью-Йорка привез меня и
моих родителей в Шербур. Оттуда мы поехали на поезде в Париж. Потом в
Варшаву.
- Варшава... Нью-Йорк... - ошарашенно повторила Франсуаза.
- Мой отец был поляк, он эмигрировал в Нью-Йорк и там разбогател. В
конце прошлого века он встретил в Париже молодую француженку и женился на
ней: эта была моя мать, она уехала с ним в Нью-Йорк, где родилась я.
- Значит, у вас три родины! Это поразительно.
- Две. Действительно, после восемнадцатого года я могла бы стать и
полькой. Но после одной бомбежки в восемнадцатом году я стала ничем.
Медсестра вспомнила, что разговоров об этой роковой бомбежке следовало
избегать.
- Моя жизнь, хоть и короткая, была историей сплошных потерь. До
двенадцати лет я была Хэзел Энглерт, маленькой принцессой из Нью-Йорка. В
тысяча девятьсот двенадцатом году мой отец обанкротился. Мы пересекли
Атлантический океан, увозя с собой то немногое, что удалось сохранить. Папа
надеялся вернуть принадлежавшее его семье имение недалеко от Варшавы - но от
него осталась лишь жалкая ферма. Тогда мама предложила возвратиться в Париж,
полагая, что жизнь там будет легче. Она не смогла найти никакой работы и
стала прачкой. А отец начал пить. Потом наступил тысяча девятьсот
четырнадцатый год, и мои бедные родители поняли, что лучше было бы им вовсе
не уезжать из Соединенных Штатов. Историческое чутье в очередной раз подвело
их, когда они решили туда вернуться - в тысяча девятьсот восемнадцатом году!
Мы отправились из Парижа в Шербур, на этот раз в двуколке. На почти
безлюдной дороге мы были идеальной целью для любого воздушного налета.
Очнулась я круглой сиротой, на носилках.
- В Не?
- Нет, в Танше, недалеко отсюда. Это там Капитан нашел и подобрал меня.
Не знаю, что бы со мной сталось, если бы он не взял меня под свое крыло. У
меня больше нет ничего и никого на свете.
- Такая участь постигла многих в восемнадцатом году.
- Но вы же понимаете, когда случается такое, как со мной, нет никаких
шансов пережить это. Мой опекун привез меня на Мертвый Предел, и больше я
его не покидала. Что меня поражает в моей жизни, так это неуклонное сужение
географических рамок. От бескрайних горизонтов Нью-Йорка до этой комнаты, из
которой я почти не выхожу, все менялось в строгой последовательности: после